Наконец, и это главное, они назначают патриарха, главу и отца всей Церкви»[81] [81].
До самого своего исторического конца Византия верна лозунгу: «Церковь и Империя – едины!» Эта мысль глубоко укоренится в идеологии православных народов и получит особое звучание на Руси. Необходимо помнить, что византийское идеологическое наследие далеко не всегда воспринималось на Руси непосредственно, но зачастую претерпевало существенную трансформацию под влиянием местных культурно-исторических условий и политических традиций. Владимир Мономах воспринимался русским средневековым сознанием как государь, получивший всю полноту царской харизмы через получение священных регалий из Византии, но его законные права на верховную власть определялись его принадлежностью к правящему роду, к потомкам Рюрика и Владимира Крестителя.
Случай для русской средневековой истории уникальный, ставший каноническим в определении законности верховной власти на Руси. Владимир Мономах признавался автократором Ромейской империи василевсом не в силу женитьбы на византийской принцессе, но в силу иных причин, среди которых средневековые авторы видели не только его рождение от византийской царевны, но и глубоко промыслительные. Историческая канва, приведшая к появлению на Руси царских инсигний, такова. Приблизительно в 1114–1116 гг., после того как русские войска в результате очередного русско-византийского военного противостояния разбили византийскую армию во Фракии, тогдашний византийский император Алексий I Комнин (1081–1118), по преданию, желая помириться с великим князем Владимиром Мономахом, прислал ему в дар царский венец византийского императора Константина Мономаха («шапку Мономаха») и другие драгоценные регалии, знаменующие собой царскую власть. Все эти дары доставил русскому князю митрополит Ефесский Неофит. Прибыв к Владимиру Мономаху в сопровождении византийских епископов и знатных сановников, он возложил на него венец и назвал царем. Данное предание считается в современной исторической науке поздней выдумкой московских книжников. Действительно, тема получения царских регалий от Византии Мономахом стала популярной в период окончательного оформления идеи о Москве как о Третьем Риме. В сочинениях XVI века (например, в «Сказании о великих князьях Владимирских Великой Руси», в Никоновской летописи) в качестве дарителя русскому князю атрибутов царской власти называется, как правило, Константин Мономах. Это определенный анахронизм, поскольку он умер еще в 1054 г., однако «ошибка» эта не случайная, а своего рода концептуальная. О том, что дарителем выступал именно Алексий I, прямо говорят Воскресенская и Густинская летописи. Сохранился и текст личного послания Алексия I Комнина Владимиру Всеволодовичу. Возможно, именно он и подвиг русских писателей на совершение указанной «ошибки». Текст послания гласил, что «Понеже с нами единыя веры еси, паче же и единокровен нам: от крове бо Великаго
Дагрон Ж. Указ. соч. С. 387.
