они имеют параллели в Священном Писании. В Притчах Соломоновых сказано: «Правда избавляет от смерти» (Притч., 20:17). В цитате из 143-го псалма Давидова мы читаем: «Не в силе конских восхощетъ, не в лыстехъ мужеских благоволитъ… благоволитъ Господь въ боящихся его и во уповающиъ на милость его». Интересна для нашего исследования и цитата из 19-го псалма в данном контексте Жития: «Сии въ оружии, а си на конехъ, мы же во имя Господа Бога нашего призовемъ, тии спяти быша и падоша, мы же стахомъ и прости быхомъ». Здесь важно привести важное замечание уже цитировавшегося нами выше В.В. Василика. Он обращает наше внимание на то, что данный предначинательный псалом утрени не просто подчеркивает благочестие князя Александра в тексте Жития, но несет гораздо более серьезную символико-семантическую нагрузку. Стоит вспомнить окончание этого псалма: «Господи, спаси царя и услыши ны, в онь же аще день призвоем тя». Это так называемый ктиторский псалом. Он читался в Константинополе в присутствии царя и знаменовал спасение и сохранение священного царства ромеев, которое держалось не только военной или иной силой, сколько верой и молитвой. Этот образец сознательно заимствуется русским книжником. По мысли автора Жития, Святая Русь есть законная наследница Священного Ромейского царства. В лице шведов русские сталкиваются с безбожным римским королевством, и судьбу битвы решает не многочисленность войск, но личное благочестие князя, его вера и мужество и Божие благословение на его дружину. Данный отрывок Жития красноречиво свидетельствует, что идея «переноса священной империи из царства греков на Русь» не была новшеством в Московской Руси, но имела глубокие корни в веке XIII, во времена Александра Невского, Даниила Галицкого и даже ранее, во времена Романа Мстиславича, имея своим символическим началом фигуру Владимира Мономаха. Интересно обратить внимание и на сюжет явления святых Бориса и Глеба старосте Пелгусию перед Невской битвой со шведами.
«В их явлении есть один смысл: 15 июля, день Невской битвы – память святого равноапостольного великого князя Владимира. Ряд ученых считают, что местная киевская память благодаря победе святого благоверного великого князя Александра Невского становится общерусской. Через своих детей Бориса и Глеба святой равноапостольный великий князь Владимир, некогда отвергший латинских миссионеров, передает свое благословение князю Александру, сохраняющему его наследие. Здесь также проявляется особая тема апостольства святого князя Александра…»[97] [97]. Князь Владимир Святославич, креститель Руси, оставил по себе глубокую память в древнерусском обществе, в едином русском народе, фактически созданным им самим актом крещения в Днепровских водах во единую веру. Церковные авторы XI века громко выражают свою веру в святость Владимира в необходимости канонизации. Однако в то время канонизации князя не последовало.
Мы тем не менее можем утверждать, что древнерусское общество уже в XI в. верило в святость князя Владимира и эту свою веру выразило в самых ранних памятниках русской
Василик В.В. Указ. соч. С. 26.
