Больше всего ему досаждали шляпа и воротничок, хотя и остальные принадлежности туалета давали себя чувствовать.
Его беспокойство было настолько очевидным, что миссис Джобсон после выраженного сочувствия предложила, кроме воскресений, одеваться так по вечерам, чтобы скорей привыкнуть.
– Да неужели же мне придётся одеваться так каждое воскресенье?
Миссис Джобсон приказала ему не дурить.
Был жаркий день, и м-р Джобсон обливался потом. Крахмальный воротничок, к его громадному облегчению, размяк, а галстук очутился под левым ухом. К моменту возвращения домой, он перешёл к открытому восстанию.
– Никогда больше! – говорил он, с ожесточением срывая воротничок и бросая фрак.
Дети стали хором оплакивать свои покупки; но он был твёрд. Доротея угрожающе фыркала, а Глэдис с завистью вспоминала отцов, которых имели другие девушки. И лишь только за ужином, видя сидевшую за столом и не притрагивавшуюся к кушаньям миссис Джобсон, он стал сдаваться. Он соглашался постепенно и принимал вещь за вещью, и когда вопрос коснулся цилиндра и благополучно был разрешён, миссис Джобсон принялась за еду.
На следующее утро его рабочее платье снова появилось в спальне, но другое ещё оставалось в руках тети Эммы. Однако, рабочий костюм был порядочно поношен, и, закрыв лавочку, мистер Джобсон, после некоторого колебания, нарядился в своё новое платье и, покорно взглянув на жену, вышел из дома. Миссис Джобсон с восторгом сообщила дочерям:
– Он привыкает. Он был доволен, что контролер в поезде назвал его вчера «господином».
Следующие дни показали, что она как будто бы и права.
– Ты делаешься совсем элегантным, – смеясь заметила миссис Джобсон.
– Нет, мать, нет! – ответил он. – Всё дело в том, что я понял, что ты права, как и всегда была права. Человек моего положения не имеет права одеваться, как какой-нибудь уличный торговец. Это не хорошо по отношению девушек и даже молодого Берта. Я не хочу, чтобы они стыдились своего отца.
– Теперь им не придётся стыдиться, – возразила миссис Джобсон.
– Я стараюсь исправиться, – сказал её муж. – Но не имеет смысла хорошо одеваться, если не умеешь себя вести, и вот вчера я купил книгу «хорошего тона».
– Великолепно! – воскликнула в восторге миссис Джобсон.
Мистер Джобсон был доволен, что его покупка получила одобрение всех остальных членов семьи. Ободренный этим, за чаем он решился высказать своё мнение о пользе книги.
– Во-первых, – медленно начал мистер Джобсон, – до сих пор я не знал, что неприлично дуть на чай, если он горяч, а также пить его с блюдца, – это делают лишь низшие слои общества.
– А если ты торопишься? – спросил Берт, готовившийся поднести ко рту полное блюдечко.
– Ни в коем случае! Джентльмен скорее откажется от чая совсем, но не будет пить его с блюдечка.
– Ковырять в зубах пальцем тоже очень неприлично, – продолжал мистер Джобсон. – Пища должна
