их было на лодках, не считая сестер и меня? Знаете? Двадцать человек. Теперь сосчитайте… Двадцать, да Магеннок, погибший первым, да господин Антуан, умерший недавно, да маленький Франсуа и господин Стефан, которые хоть и пропали, но тоже, должно быть, мертвы, а потом – Онорина и Мари Легоф, которые тоже отдали Богу душу… Вот и сосчитайте… получается ровно двадцать шесть… Двадцать шесть! Все сходится, верно? Двадцать шесть отнять от тридцати… Вы меня поняли? Тридцать гробов, которые пустуют… А от тридцати отнять двадцать шесть – получится четыре, правильно?
Дальше старуха связно говорить уже не могла, язык у нее стал заплетаться, изо рта вырывались лишь бессвязные слова, но Вероника тем не менее сумела разобрать:
– А? Понимаете? Остались четверо: три сестры Аршиньа, которых держали взаперти, и вы… Верно ведь?… Четыре креста… Вы же знаете – четыре женщины на четырех крестах?… Все сходится, нас как раз четыре. Кроме нас, на острове никого нет. Только четыре женщины…
Вероника молча слушала. На лбу у нее выступила испарина.
Женщина пожала плечами:
– Ну и что из этого? Если на острове мы одни, то кого же вы боитесь?
– Да их же! Их!
Вероника начала выходить из себя:
– Да ведь все же уехали!
Гертруда испугалась:
– Тише! А вдруг они вас услышат?!
– Кто?
– Они… которые жили тут когда-то.
– Кто же тут жил?
– Они, те, что приносили в жертву мужчин и женщин, чтобы умилостивить своих богов.
– Да ведь это было давным-давно! Вы имеете в виду друидов? Так никаких друидов теперь нет.
– Тише! Тише! Есть… И еще есть злые гении.
– Духи, что ли? – воскликнула Вероника, раздраженная подобным суеверием.
– Да, духи, но только духи во плоти, с руками, которые закрывают двери и держат вас взаперти… Существа, которые топят лодки… Они ведь и убили господина Антуана, Мари Легоф и других, всего двадцать шесть человек.
Вероника не ответила. Ответить ей было нечего. Она-то знала, кто убил г-на д’Эржемона, Мари Легоф и остальных, кто потопил обе лодки.
Вместо ответа она спросила:
– В котором часу вас тут заперли?
– В половине одиннадцатого. А в одиннадцать мы должны были встретиться в деревне с Коррежу.
– Вот как?
Вероника задумалась. Франсуа и Стефан никак не могли находиться здесь в половине одиннадцатого, а всего часом позже напасть из-за скалы на лодки. Неужели на острове остался их сообщник или даже сообщники?
Она обратилась к старухе:
– Как бы там ни было, нужно на что-то решаться. Оставаться здесь вам нельзя. Вы должны отдохнуть, прийти в себя…
Клеманс встала на ноги и с тою же горячностью, что и ее сестра, глухо проговорила:
– Прежде всего нужно спрятаться и как-то защититься от них.
– Но каким образом? –
