сказал Брюн, но женщина по-прежнему ошарашенно смотрела на него. – Злой колдун, черный маг, – пояснил шаман, и она испуганно начертала на груди круг Летнего Короля. – Ну, Мэри можно сжечь дотла или отрубить ей голову. И псу тоже. Но лучше всего найти злодея, который их сотворил. Найти и убить, делов-то.
Женщина схватила кошель в охапку:
– Значит, если убить этого никармана…
– Некроманта.
– То Мэри и Феникс упокоятся? Навсегда?
Шаман кивнул:
– Да. Марионетки пляшут, если их кто-то дергает за веревочки.
Женщина поблагодарила его и ушла.
Немного погодя вернулся Родерик, предложил всем выпить какой-то мелассы. Напиток в кружке был черным, как кофе, густым, как сироп, и с таким же сладким запахом.
– Это что? – спросила Тэм, глядя в зеркально-черную поверхность жидкости.
– Фантрийский ром, неочищенный сахар… на востоке это пьют как воду. – Сатир чуть сдвинул шляпу со лба. – Никогда не пробовала? Меня мать с детства только этим и поила.
– А какая она у тебя была? – полюбопытствовала Тэм.
Родерик погладил узенькую бородку:
– Да такая же, как я, только рога побольше, ноги помохнатее, и язык как бритва. А, и пела красиво, как сирена в течку.
– О, и моя тоже, – сказала Тэм и – потому что порядочно захмелела и потому что посредник сказал «пела» – спросила: – А как твоя погибла?
– Ее убили монстры.
Тэм удивленно заморгала:
– Монстры?
До вчерашнего дня она думала, что сатиры – это тоже монстры, и ей стало очень интересно, кого считает монстром Родерик.
– Ты рагов видала? – спросил он.
Тэм видела одного на ардбургском Рынке Чудовищ.
– Такие здоровенные люди-кошки, да?
– Ну типа того. Они убили моих родителей, когда те отказались присоединиться к Жуткой орде.
Тэм вспомнила рага в клетке на ардбургском Рынке Чудовищ. «Эй, детка, а сколько кобольдов надо, чтобы оседлать лошадь?» – клыкасто улыбаясь, спросил он. Тэм ничего не ответила и поспешно прошла мимо, так и не узнав, в чем заключалась шутка.
– Значит, все раги – монстры?
Родерик отвел взгляд и уткнулся в кружку:
– Только если захотят.
Глава 10. Страсти на арене
Борфордская арена называлась «Истерий». Она была гораздо меньше «Яра», но формой напоминала огромный жестяной таз, и шум толпы звучал в ней так же громко, особенно для Тэм. Бряцание оружия и крики зрителей крушили ее череп, будто удары топора – хворост. В желудке плескалась зловонная смесь пива, вина, виски и Родериковой мелассы, причем все поименованные напитки сражались между собой за право первым вырваться на свободу.
Брюн появился с большим опозданием. Под глазами у него залегли темные круги, а губы были вымазаны алым – Тэм надеялась, что это грим. Поверх измятой несвежей рубахи
