1
А ведь это сравнительно простой пример, поскольку в нем мы имеем дело с физическими объектами вроде сестер, яиц и домов и все эти объекты можно представить. Как только мы вступаем в область абстрактных утверждений вроде «Соблазн умственной тотальности моментально гаснет перед тем, как диалектика желания застегивает свои символические цепи» (Fred Botting. Making Monstrous: Frankenstein, Criticism, Theory. 1991 н. э.), любая свободная от языка коммуникация становится невозможной.
2
Мы ссылаемся здесь на устную речь ради простоты, не упоминая язык знаков, который может быть не менее выразительным. Интересно, что в истории нашего мира язык знаков никогда не предшествовал устной речи, но, само собой, ничто не мешает вам изменить это в вашем мире, если такова будет ваша прихоть.
3
Один из отличительных признаков человеческого языка состоит в его абсолютной произвольности. Звуки и буквы в слове «кот» в реальности не имеют вообще ничего общего с кошками. Так как слова произвольны, то слово для «кота» в не связанных языках может выглядеть совершенно по-разному: kucing в индонезийском, pisicá в румынском, kedi в турецком, macska в венгерском, pusa в филиппинском и saka в малайском. И наоборот, звукоподражательные слова, например кошачье «мяу», будет одинаковым в английском и филлипинском и очень похожим в других языках: meong в индонезийском, miau в румынском, miaú в венгерском, miyav в турецком и meo в мальгашском. Показательно, что слова, родившиеся из младенческого лепета для обозначения родителей (мама, папа, баба), во-первых, очень близки к булькающим звукам, которые произносят все дети, даже глухие, во-вторых, состоят из звуков, какие легко выговорить младенцу, и, в-третьих, обнаруживают заметное сходство в несвязанных языках. Одна вещь объединяет бо́льшую часть родителей через бездны пространства и времени – насколько сильно они желают услышать первые «слова» своего ребенка.
4
Искусственные языки вроде ложбана представляют собой возможное исключение. Ложбан – искусственный язык, разработанный так, что он позволяет создавать только синтаксически недвусмысленные высказывания. В обычном языке вы можете сказать: «Я хочу вечеринку, как Джо», но это предложение имеет два прочтения: вы хотите устроить вечеринку вроде тех, что устраивает Джо, или вы хотите посетить вечеринку, как хочет этого Джо. Ложбан вносит подобное различение в пределы грамматики, делает двусмысленные высказывания «нелегальными» и заставляет говорящих абсолютно четко выражать, кто и что делает, с чем, когда, почему и как.
5
Каламбур ненамеренный, но всегда пожалуйста.
6
Чтобы иметь представление о менее эффективной системе, посмотрите на римские цифры, которыми бо́льшая часть человечества, ругаясь и кряхтя, пользовалась целые тысячелетия и которыми меньшая
