или «Мойщика окон» у нас сажали на пять лет. Я посмотрел их и не нашел там просто ничего крамольного, но и второй раз смотреть не захотелось. Моя фильмотека пополнялась с огромной скоростью. Я познакомился с многими владельцами видеосалонов. Мы обменивались лентами, которые давали на один-два вечера. Днём я работал, а писал ночами. На детей, на их воспитание времени у меня не оставалось. И вот мой сын сидит на лавочке с друганами, разговоры они ведут сугубо пацанские: «А вот Шварц ему ка-ак даст ногой в зубы. Тот хрясь… не дышит». Сын мой небрежно: «У нас есть этот фильм». Вступает другой: «Этот Сталонне – трах-бабах… кругом одни трупы». Сын снова: «И это у нас давно есть». А рядом сидит тихий незаметный мальчик, мотает себе на ус, а потом пересказывает «крутым» дядям. Не мудрено, что такие дяди и пришли ко мне в масках. Они просто обязаны были прийти. Вопрос был только в том, когда? Что можно было поделать со мной, чтобы убедить в том, что я живу неправильно? – Только дать крепко по башке, чтобы разом сбить мои суетные мысли на совсем другой путь. Но дать так, чтобы я продолжал оставаться отцом-кормильцем, а не трупом или инвалидом в кресле. Вот Бог и выбрал этот путь. А Вы, умудрённый жизненным опытом, знаете более короткий или более эффективный путь? Так скажите его мне, я не обижусь.
Старик-хирург только крякнул в седые усы и покрутил головой. Он не нашёл, что ответить на мою импровизацию, рожденную у него прямо на глазах.
Через месяц мне позвонила женщина-следователь и пригласила на опознание. Когда я явился в её кабинет, коротко проинформировала, что задержали парня в чёрной куртке, очень похожей на ту, которую я описал при составлении протокола. Парень этот более года нигде не работает, не раз задерживался за пьяные драки с поножовщиной, круг связей у него вполне бандитский, ловили на продаже краденого. В кабинете на соседнем столе лежали пять или шесть каких-то курток. В присутствии двух понятых я указал на подходящую, по моим предположениям куртку, что и было с удовлетворением занесено в протокол. Затем пригласили парня на очную ставку.
Я глядел на него с тоской, и ничего позитивного не приходило мне в голову. Ведь того бандита без маски я видел всего пять секунд, не больше. Передо мной сидел довольного наглого вида то ли парень, то ли мужик, по лицу которого без ошибки можно было определить, что Гоголя и Пушкина он не читал, даже когда задавали в школе. Парень этот сразу заявил, у него есть свидетели того, что в день ограбления он подрабатывал на стройке. Надо было мне что-то говорить, и я спросил:
– Когда ты в последний раз брился?
Он не ожидал такого вопроса и ответил помедлив:
– Не помню. Может, неделю назад… или две.
Я сказал следователю с облегчением:
– Это не он. Тот был настоящий мужик. День не побреется, уже такая щетина, как у бомжа.
В милиции меня провели в комнату,
