style="font-size:15px;"> – Да не тянуть, – подхватил Ратияр, – сейчас ведь не зима, а там с полсотни трупов. Вилами придется собирать…
Все четверо невольно поморщились, вообразив зрелище, ждущее их в городце. Уже третий день тела лежат – и пока из Киева к ним доедут…
– Если подтвердится, что это были дреговичи, – продолжал Мистина, – Святослав возьмет свою месть с полным правом.
– А если… – осторожно уточнил Альв; он не произнес слова «нет», но все его услышали.
– Я, – Мистина голосом нажал на это маленькое слово, – должен знать, как все было на самом деле. – А князь… будет делать то, что нужно для блага его престола. Я собирался о дреговичах подумать позже… через год-другой. Нам нужно время, чтобы уладить все дела по-новому… и Эльга хочет заново ряд положить с данниками. Мы рассчитывали на пару лет без новых войн. Она очень хотела… Но что уж. Судьба с одним гостинцем дважды не приходит.
Прошлой весной об эту пору Лют собирался в Царьград с большим княжеским обозом – продавать отцовскую долю деревской дани. Но за этот год все так переменилось, что он не узнал бы собственную жизнь – если бы выбрал время оглядеться и осознать перемены. Год назад он, сын прославленного воеводы и миловидной челядинки, под надзором опытных оружников ездил по отцовским торговым делам. Правду сказать, тысячи людей проживают всю жизнь и умирают, повидав меньше земель, чем он успел к семнадцати годам. Теперь он носил белый кафтан в знак скорби по отцу, зато стал свободным человеком, вернулся из Деревов в Киев, приобрел прекрасный «корляг», греческий доспех-клибанион – добычу с убитого деревского воеводы Величара, – золотое колечко в награду от самой княгини, двух жен-полонянок и ратную славу. С воеводской долей добычи в Царьград поехали Рыскун и Евлад, а для Люта брат и княгиня нашли совершенно иное дело…
Еще зимой княгиня решила лето посвятить объезду земель и тогда же начала приготовления. Благодаря этому Святослав с ближней дружиной смог выступить сразу после прихода вести о гибели Перезванца. С ним шел его кормилец Асмунд и Лют Свенельдич с двумя десятками отроков. В Вышгороде к ним присоединился Ивор с тамошней частью большой дружины. Шли по Днепру на лодьях.
Дружина у сыновей Свенельда пока была общая, вернее, Мистина выделял брату нужное число людей. В этот поход Мистина отправил с ним два десятка – Ратияра и Владара. Зато у Люта имелись свои собственные телохранители, как у всякого боярина: свей Сигдан и полянин Искрец. Причем Искрец явился на смену Сварту, одному из первых телохранителей Люта, погибшему прошлой осенью в Плеснеске: какие-то древляне пытались убить Свенельдича-младшего. На походной свите Люта из белой орницы небесной молнией блестел очень дорогой меч на ременной перевязи – настоящий рейнский «корляг». На булатном клинке имелось «пятно» знаменитой мастерской, рукоять и перекрестье были украшены тонким узором из вбитых в бороздки кусочков серебряной и медной проволоки. Для такого юного молодца меч был невероятно богат. Но за время дороги вверх по
