хвост.
– А, тут полно рыбы.
– У человека!
– Перлов тоже полно. Они вообще, милые ребята, помогают. У нас ведь этот, как его – пособничество, они нам рыбу, мы им орехи. Да и отмель вместе строили.
Старик задремал, пригревшись на солнышке. Когда он проснулся, движимый желанием рассказать еще одну историю, Яриха рядом не было.
– И все имя бежать, бежать. Не сидится на месте…
– Пшш, пшш!
Ярих оглядывался, пытаясь понять, откуда звук.
– Пшш-Ш! – прозвучало отчаяннее, – Ты глухой что ли? Сколько можно звать!
Ярих огляделся по сторонам, и увидел выглядывавшую из-за соседнего камня рыжую морду. Подошел. Никогда еще не видел он Велиофанта таким взъерошенным.
– Никакого уважения, – пожаловался домовой – Ни к статусу, ни к возрасту. Дикари.
– И мне тоже, – признался Ярих, – С тех пор как увидел тебя, жутко хочется погладить.
– А, валяй!
Домовой подставил голову с гордым, но обреченным видом.
– Все одно. Хуже не будет.
Ярих с такой нежностью проводил руками по голове, спине домового, что тот, неожиданно для себя, заурчал. Спохватился, и сплюнул с досады.
– Добровольно они нас не выпустят. Мы – новое развлечение, глоток свежей воды, сорт новой рыбы…
– Ну, допустим, лодка – Уханчик, у нас есть, с перлом можно договориться. До отмели они плавать не боятся. А потом куда?
– Ярих, милый, куда угодно! – домовой демонстративно приложил к глазам длинный пушистый хвост. – Встречаемся здесь, на рассвете. Предупреди Лиарну. И крадучись, на пузе, домовой пополз в глубину острова искать Уханчика.
Стихия бушевала. Волны не накатывали одна на другую, а хлестали хаотично, сразу во всех направлениях. Вода словно потеряла силу притяжения и, оставаясь на палубе, капитан Трэш рисковал захлебнуться. Он вцепился в штурвал так, что побелели пальцы, но не замечал урагана. Он искал то, что могло по силе и глубине заглушить страсти внутри него.
– Вот я, здесь, возьми меня, беззубая старуха! Он подумал о том, как просто сейчас взять и разжать пальцы.
– Всему свое время, красавчик.
Капитан почувствовал прикосновение теплых рук на плечах. И прямо перед ним появилась женщина. Яркая, живая. Ветер путался в ее длинных черных кудрях. Горящие глаза ее, красные губы, поднимающаяся от глубокого дыхания грудь, все в ней говорило о волнующей и многообещающей страсти. Она в пламени? Она пламя? Или у него рябит в глазах? На лбу выступили капельки пота.
Для нее же не существовало ни уходящей из-под ног палубы, ни сбивающих с ног волн. Она была стихией сама по себе. Кончиком своих волос она нежно провела по его губам.
– Ты жаждешь попасть в мои жаркие объятия?
Губы Капитана внезапно пересохли и отказывались слушаться.
– Да.
– Что ж, красавчик, это мгновение наступит, когда-нибудь, но не сейчас.
