остановке их маршрута без видимых попыток суицида и не дать вырваться внутренней агрессии, примерно на третьем месяце после его зачатия начавшей копиться в нем в отместку маме, продолжавшей заниматься странной гимнастикой имени какого-то целителя по модному самиздатовскому журналу.
Хозяин домишки прощаться не явился, написав, что ключ можно засунуть в щель подоконника справа. Так как щелей там было превеликое множество, то ключ засунули в самую дальнюю, этакая маленькая месть за комаров, специально им, что ли, разведенных в сосновом лесу. Славик хотя и отрицал теорию о том, что в хвойных лесах нет комаров, но мстить не отказался, человечество слишком уж беспечно живёт, пояснил он. И со своей стороны сделал следующее – обмазал остатками коньяка дверной косяк. Это привлечет ос, мечтательно запрокинув голову, сказал Славик, они тут совьют гнезда и будут кусать мужика каждый раз, когда он будет входить или выходить. Марк усомнился и спросил, что помешает мужику сразу их перебить, да и вообще коньяк лучше бы допили.
Веселый армянин в такси травил истории о девушках и о себе. Истории были двух вариантов – он спасал девушку, и она ему отдавалась, или девушка много лет за ним бегала, и он, устав, отдавался ей. Менялись имена и места действий, но итог был всегда один – таксист прижимал ее к кровати (дивану, стене, песку на пляже, заднему сиденью своей «Лады») и шептал горячо на ухо: «Сейчас ты узнаешь короля Армена». Потом она, конечно, плакала от счастья, вцеплялась в ногу и просила ее не бросать. Но король Армен был холоден и уходил, высоко подняв свой круглый животик.
Машину, как ни странно, починили, хотя Марк и Славик были готовы к обычному российскому разгильдяйству и изучили расписание электричек до Адлера, откуда им предстояло повернуть через день на север. Славик долго ходил вокруг своей ласточки, поглаживал, спрашивал, так же ли она соскучилась, как он. Слесарь хихикал до тех пор, пока Славик не развернул к нему квадрат своего тела и не снял очки. Тогда слесарь понял, что стоит слегка поклониться и тихо отсчитать сдачу, уверяя без остановки, что проедет еще хоть сто тысяч километров, что гарантия, что ждет их в любое время, если опять сломается. «Опять сломается?» – переспросил Славик. Слесарь зачем-то крикнул: «Конечно, нет!» и «Спасибо!» и убежал внутрь темного помещения сервиса.
В Адлере их ждал на анекдотичной старой зеленой «Волге» старинный приятель Славика Русланчик, почему-то называвший его дядей. Славик отмахнулся от Марка: «Долгая история» и поехал за «Волгой», качая головой, вспоминая, почему, собственно-но, «дядя». История оказалась не настолько длинной, всего из пары предложений. Отец Руслана был одно время любовником матери Славика и частенько приходил с сыном. Перед тем как запереться в спальне, отец пихал Руслана в спину в сторону комнаты Славика – иди поиграй с дядей; Славик был постарше лет на семь и учился уже в пятом классе. Игры заключались в том, что Руслан сидел на краешке стула и с благоговением
