тие “мягкой силы” вошло в моду, и многие страны современного мира включились в соревнование по наращиванию собственного “мягкого” потенциала. В России всё громче звучат голоса о необходимости многократного увеличения расходов на эти цели.
Сомневаться в правоте сторонников “мягкой силы” не приходится. Она действительно многое дает, да и давала в прошлом. Древние греки оказали огромное духовное воздействие на развитие европейской цивилизации. На другом краю земли китайцы способствовали приобщению народов Восточной и Центральной Азии к премудростям управления государством, продвинутым методам градостроительства, уникальным школам философии, музыки, литературы, архитектуры и пр. В эпоху Возрождения Италия добилась статуса абсолютного законодателя мод в Европе во всех видах человеческой деятельности. В ту эпоху ничего серьезного не предпринималось на континенте без предварительного ознакомления с достижениями итальянцев. У итальянцев учились, как писать картины, руководить банком, строить дворцы, судить преступников, плавать в открытом море. Сменившие итальянцев в качестве лидеров европейской цивилизации французы тоже в конечном счете добились большего своими политическими теориями, литературой, архитектурой, модами, гастрономией, парфюмерией, чем завоеваниями.
Есть немало носителей “мягкой силы” и в современном мире. Это, в частности, Соединенные Штаты Америки. В Новом свете – лучшие в мире университеты, Голливуд, популярная эстрада, раскрученные глобальные бренды от “Майкрософта” до “Кока-колы”, Кремниевая долина, бесспорное лидерство в информационно-коммуникационной сфере, доллар, английский язык.
Нынешний Китай, в свою очередь, находится в центре всеобщего внимания благодаря феноменальным достижениям в развитии экономики. В КНР непрерывным потоком течет иностранный капитал, привлекаемый мудрой экономической политикой китайских властей, толерантным отношением населения и рядом других факторов “мягкой силы”. Всё более мощные гуманитарные импульсы исходят из КНР. Повсеместно открываются отделения Института Конфуция, в которых преподается китайский язык и пропагандируются достижения пятитысячелетней культуры Поднебесной. Растет рейтинг ее вузов и исследовательских центров, всё громче заявляют о себе кинопродукция и литература современного Китая.
Благодаря “мягкой силе” такие миниатюрные государства, как Швейцария, Норвегия и Сингапур, пользуются большей популярностью среди современников, нежели иные из тяжеловесов. Швейцария словно магнитом притягивает финансовыми институтами, горными курортами, часами и демократическим устройством общества, Норвегия – качеством жизни, Сингапур – конкурентоспособностью и удивительно низким для Азии уровнем коррупции.
Древние китайцы утверждали: “Мягкое побеждает твердое”. Им можно возразить: не везде и не всегда. История человечества, увы, явствует, что “мягкая сила” отнюдь не гарантирует ни безопасности государства, ни гармоничных отношений с внешним миром. Случалось, что когда привлекательное государство слабело, немедленно находились желающие окончательно сломать ему хребет. Если оно, напротив, становилось слишком сильным, его, несмотря на всю привлекательность, начинали бояться. И никакая “мягкая сила” не способна порой заставить оппонентов забыть о старых обидах или преодолеть противоречия в политической, экономической и других сферах.
Приведем примеры. Преклонение Древнего Рима перед древнегреческой цивилизацией не помешало ему жестоко покорить великих греков и превратить их в своих вассалов. Не спасла от катастрофы “мягкая сила” Италию эпохи Возрождения и Китайскую империю.
Катастрофическим Рубиконом для Италии стал 1492 г. Французский король Карл VIII двинул войска на Неаполитанское королевство. В различных областях Апеннинского полуострова агрессоров встречали как освободителей, с надеждой, что французы помогут избавиться от местных бесчестных правителей. Но всё же патриотические силы собрали армию и дали французам решающий бой. И хотя итальянцы имели подавляющее превосходство в живой силе, их разбили в пух и прах. Судьба Италии была проиграна в течение одного часа. Если бы итальянцы победили, то, вполне возможно, почувствовали бы себя единым народом, способным отстаивать свою свободу. С Италией стали бы считаться как с нацией, которую лучше не трогать. Европейские державы перестали бы жадно делить итальянские земли.
Экспедицию Карла VIII на Апеннинский полуостров можно сравнить с “опиумными” войнами англичан против китайцев середины XIX столетия. Те войны, явившиеся для Англии легкой прогулкой, повлекли за собой цепную реакцию трагических последствий – длительный период иностранного вмешательства в дела Поднебесной, кровавых конфликтов, восстаний и революций. Англичане (подобно Карлу VIII) продемонстрировали всему миру бессилие великой нации, возможность беспрепятственного захвата огромной добычи, неспособность сверхцивилизованных, изнеженных существ действовать сплоченно, их готовность раболепствовать перед жестоким и решительным агрессором. Великие народы, итальянцы и китайцы, гордившиеся своими достижениями, подверглись уничижению и разгрому.
Войны
