Института Европы РАН Ал. Громыко вычленяет в нем три основных способности: способность к осознанию главных трендов современности, понимание регионального и глобального контекста, то есть внешней среды; способность к выявлению главных вызовов и угроз, выстраивание их в порядке приоритетности; способность к выработке механизмов реагирования на наиболее сильные внешний раздражители[105].
Отсюда – важность системного мышления, опирающегося на стратегический интеллект, априорно предполагающий интеллект контекстуальный в качестве его естественной, более того, обязательной составной части. Системный подход и есть та ось, которая органично соединяет два типа анализа – контекстуальный и стратегический.
Много десятилетий назад наши ученые, несмотря на жесткую, цензурированно-давящую идеологизацию общественных наук, требующую четко линейных, монохромных оценочных определений, обосновали в качестве базового научно-экспертного принципа системный подход, выпадавший из классово-партийной логики анализа общественных явлений. Его методологическая и практико-политическая значимость в том, что “предмет представляется не только обладающим многими свойствами, но и внутренне многокачествен, поскольку воплощает в себе черты различных и разнородных систем действительного мира. Изменение многих свойств предмета оказывается зависимым не только от него самого, но и от тех систем, элементом которых он является”[106].
Выработке долгосрочной внешнеполитической линии предшествуют анализ, оценка, прогнозное моделирование и планирование. Отсюда особый тип мышления, определяемый учеными как “стратегический, предполагающий концептуальное, системно-ориентированное мышление, которое приводит к открытию новых воображаемых организационных стратегий”[107]. Поэтому не противоречит ли Най сам себе, когда пишет, что контекстуальный интеллект сегодня требует нового синтеза “либерального реализма”, который видит одновременно ситуацию на всех трех досках (речь идет о его сравнении с “трехуровневой игрой в шахматы”. – М. Н.)? Не говоря уже о том, что он прямо признает, что все-таки в трехуровневой игре игрок, сосредотачивающий внимание только на одной доске, в конечном счете должен неизбежно потерпеть поражение[108]. И тем более, что Най настаивает на том, что “стратегия умной силы должна принимать во внимание длительную эволюцию мирового порядка”[109].
Важная черта международной аналитики, суть которой, по мнению Ная, теперь должен определять контекстуальный интеллект, – критическая заостренность восприятия ею мирополитических процессов. Но и здесь трудно найти нечто принципиально новое. В полной мере сохраняют политическую актуальность и методологическую свежесть характеристика и обоснование сути критического анализа забытым сегодня В. Ульяновым-Лениным: “Критика должна состоять в том, чтобы сравнить и сопоставить данный факт не
См.:
См.:
Там же. С. 378.
