ла глаза, губы что-то прошептали, вроде даже знакомые слова, но он не смог их расслышать. Она потянула одеяло на себя и скрылась под ним.
Ирина уже второй год писала диссертацию на тему внутреннего уха, но ее интересовало не само ухо с перепонкой, а то, что за ним. Многие люди теряют слух, для этого существует много причин, но внутреннее ухо обычно оставалось не затронуто болезнями. Взять, к примеру, Бетховена. Как он писал свою музыку, если оглох? По памяти? Да, но этого мало. Он брал струну, прикрепленную к роялю, и зажимал ее в зубах. А когда играл, то колебания струны через кости передавало музыку прямо на внутреннее ухо. Вот именно этим и занималась Ирина.
Уже разрабатывались первые прототипы слуховых аппаратов. Они не были похожи не те громоздкие, что крепились за ушной раковиной. Эти больше были похожи на ультрамодные гаджеты, в виде широкого полукруга, что надевали на голову. Специальный динамик направляет сигнал на кость черепа, а через него сигнал поступает на внутреннее ухо. И вуаля, вы слышите.
Но не все так просто, и Ирина это прекрасно понимала. Она уже четвертый год преподавала в медицинской академии и параллельно с лабораторией при институте вела работы над прототипом. Карьера поглотила все свободное время, она училась в аспирантуре и писала свою кандидатскую. А пока собирала данные и писала статьи, что съедало все ее время.
– Привет. Ты не представляешь…
Так всегда начинала разговор Лариса, ее подруга по институту, когда у той появлялись новые впечатления.
– Ты где пропадала? – поинтересовалась Ирина.
Эти редкие разговоры ее отвлекали от реальности. Она оторвалась от своего монитора, отложила в сторону папку бумаг с графиками и, расслабившись, приготовилась слушать очередную байку.
– Я же ездила в Таиланд. Говорила ведь.
– Нет, похоже, упустила этот пустяк.
– Да? – на секунду растерялась Лариса. – Ладно, извини, горящая путевка, ну так получилось, в общем…
– Одна или взяла с собой Олега?
– Олега?
– Ну да, муж вроде как.
– А… Нет, он не смог, пусть работает, ему полезно. И вообще, он не любит загорать и плавать.
– А ты откуда знаешь?
– Ну, мы же в прошлом году ездили в Сочи, изнылся, что делать нечего.
– Конечно, Сочи не Таиланд, что там делать?
– Да ладно тебе, я лучше его знаю. Да, вот там такая прелесть, была в белом храме. Как его? Э… Не помню, но весь белый как сказка, словно сделан из бисквита. Правда, было ужасно жарко.
– Ну, это же горящая путевка, что ты хотела. Довольна?
– Еще бы. А там такие мальчики… Слушай, они такие маленькие, но, сволочи, жилистые, не то что наши. Заходи, покажу фотки и раскрою некоторые секреты их массажа, будешь делать мужу.
– Мужу?
– Ну да, своему Юрке, ему точно понравится.
Ирина вздохнула и представила нелепую картину, сейчас заканчивает писать последние статьи и в следующем году защищается. Он весь в работе, порой даже не замечает, дома она или нет.
– Вы когда поедете? – вдруг оторвала ее от мыслей Лариса.
– Куда?
– Ну, отдыхать, говорила, что в Индию или…
– Нам бы в Савинова вырваться, а ты про Индию.
– Твоя деревня, что центр вселенной?
– Похоже, так считает моя мама.
– Брось, тебе надо кайфануть, совсем покрылась книжной пылью. В общем, приходи, у меня есть что тебе рассказать, уверена, понравится и тебе и…
– Давай без «и».
– Хорошо, но приходи, буду ждать. Чмок.
От последнего звонкого чмок Ирина вздрогнула и посмотрела на телефон, будто Лариса и правда ее чмокнула в щечку.
Она познакомились с ней на первом курсе, та зашла в аудиторию в ультрамодных сиреневых джинсах, таких Ирина еще не видела. Рыжие волосы, большая сиреневая заколка и сумка тоже сиреневая. Тогда Ирина подумала, что и сапоги тоже под цвет джинсов, но ошиблась, они были черными с какими-то глупыми блестками. Тогда Лариса, не сказав ни слова, села около нее и с тех пор словно приклеилась.
Ирине нравилась Лариса, несколько раз выручала деньгами. Откуда она их брала, вроде и не работала и родители не слишком баловали. Помогала с вещами, а после выбила комнату с холодильником в общежитии, что на Семаково. Там обычно жили иностранцы, у них и кондиционеры и мини-кухни, в общем, как у людей.
Лариса раз в полгода меняла свой имидж, то красилась под вишню, то под розовый жемчуг, а теперь белоснежная
