яростно прошептал Таперт. – Никак не может успокоиться. Придется напомнить ему про БРДМ.
Последние слова, намекая на конфуз с «нужником на колесах», Вилли произнес довольно громко, и все отделение затряслось, едва сдерживаясь от смеха. Унтер-офицер Пфайфер покраснел как рак и яростно обернулся.
– Что за БРДМ? – поинтересовался Хильски, вероятно заметив злобное движение унтер-офицера Пфайфера.
Таперт подчеркнуто вытянулся в струнку, как всегда поступают провинившиеся солдаты, и четко доложил:
– Я хотел лишь спросить, стоит ли нам принимать в расчет БРДМ, беря с собой бронебойные патроны.
Тут ухмыльнулся уже весь взвод, поскольку об истории с «нужником на колесах», за малым исключением, было известно практически всем солдатам.
– Тут что-то не так, Таперт. Мне кажется, что это попахивает чем-то дурным, – отрезал Хильски и немало удивился, когда после такого заявления весь взвод начал давиться от смеха.
Однако он был достаточно опытен, чтобы в данный момент не докапываться до истины, и скомандовал:
– По машинам!
Все бросились к своим мотоциклам, а Пфайфер прошипел:
– Ну, погоди, дружок, я тебя проучу! От тебя самого вонять будет!
Но никто не обратил на это внимания – зажигание на мотоциклах было включено, и окрестности огласил громкий рев моторов. Они взревели еще раз, когда взвод двинулся в юго-западном направлении.
Винклер недаром слыл искусным следопытом, и мы довольно быстро проследовали через множество населенных пунктов. Людей из числа местного населения, с любопытством высыпавших на обочины дорог, становилось все меньше, и это показалось нам подозрительным – видимо, до них дошли слухи о подходе русских частей, и это заставляло проявлять осмотрительность. Ведь обычно украинцы были настроены по отношению к нам, немцам, дружелюбно, можно даже сказать – доверительно.
Как бы то ни было, наша разведгруппа проехала вдоль необъятных полей достаточно много километров, как вдруг в низине показалось какое-то большое село. Мы остановились и долго рассматривали его в бинокли. Дорога к нему зигзагообразно спускалась вниз, а в самой низине пролегала через мост, за которым начинались первые дома. Не обнаружив ничего подозрительного, Пфайфер дал знак к дальнейшему движению.
Наше отделение ехало примерно в трехстах метрах впереди остальных сил разведгруппы. Когда мы стали спускаться вниз, то село скрылось за небольшим холмом, и поэтому нам не было видно, что в нем происходило. Можно только представить наше удивление, когда позади нас внезапно разверзся огненный ад.
Наши водители непроизвольно затормозили. Тогда я обернулся и смог еще увидеть мотоцикл с пулеметом другого отделения, пулеметчик которого с коляски короткими очередями вел огонь по селу. Остальные пулеметчики взвода, по всей видимости, делали то же самое.
В этот момент Пфайфер, привстав на мотоцикле, заорал:
– Отделение! Вперед!
Такой
