ь».
Отсюда можно полагать, что для кротости особенно характерно наличие в человеке смирения и покорности воле Божией. Оптинский старец о. Макарий объясняет происхождение слова «кротость» от «короткости». Кроток тот, кто в смирении укоротил свою волю – отказался от нее, заменив ее волей Божией и волей ближних. Поэтому кроткий человек ни с кем не спорит и охотно и с любовию выполняет все просьбы окружающих, если только они не противоречат его совести.
Как пишет Московский митрополит Филарет: «На порицание лучше отвечать кротостью, нежели порицанием. Чистою водою надобно смывать грязь. Грязью грязи не смоешь».
Кротость есть украшение человеческого характера. Апостол Петр говорит христианским женщинам: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1 Пет. 3, 3–4).
Христос – символ абсолютной красоты души. Поэтому и Он обладал кротостью, хотя Ему, как Богу, более подобало бы властвовать людьми, и наряду со смирением Он велит учиться у Него и кротости (Мф. 11, 29). И все святые неизменно проявляли кротость к людям. В обращении с людьми они, как и Христос, не проявляли ни малейшего оттенка духовного насилия. Они бережно относились к свободе воли человека и не хотели переламывать ее даже тогда, когда это было бы полезно для человека. Они ждали свободного доброго произволения сердца человеческого, что только и ценно в очах Бога («Милости хочу, а не жертвы») (Мф. 9, 13).
В кротости вся глубина разницы в управлении мира Богом (через Господа Иисуса Христа) и мирскими властями. Последние властвуют и силой заставляют подчиниться себе. Господь ждет добровольного, любовного подчинения Себе воли человеческой, проявляя долготерпение и кротость, которая характеризуется нежностью в обращении с человеческой волей, без малейшего оттенка принуждения.
Как пишет схиархимандрит Софроний: «Бог бережет свободу человека как самое драгоценное начало в нем. Следуя за Христом, и святые, обладая силою, достаточною для господствования над людьми, над массами, идут обратным путем: они себя порабощают брату и через то приобретают себе такую любовь, которая по самой сущности своей нетленна.
На этом пути они одерживают победу, которая пребудет вовеки, тогда как победа силою никогда не бывает прочна и по роду своему является не столько славою, сколько позором человечества».
О том же пишет и о. Александр Ельчанинов: «Люди чисто практически не заметили до сих пор, что враждой и злом никогда еще ничего достигнуто не было, а кротость и незлобие всегда достигают всего. Я говорю, конечно, о достижениях в области моральной и духовной, но уверен, что это также самый верный путь и в области обыденной жизни».
Противоположная кротости черта характера – сварливость, является, очевидно, тяжелым пороком души и ведет к погибели ее, по словам ап. Иакова: «Ибо где зависть и сварливость, там неустройство и все худое» (Иак. 3, 16).
Св. Иоанн Лествичник дает такое всеобъемлющее определение сущности значения в человеке кротости: «Кротость есть такое состояние души, когда она неколеблемой пребывает и в чести, и в бесчестии. Кротость есть недвижимая сила, возвышающаяся над морем раздражительности… утверждение терпения; дверь и даже матерь любви; дерзновение в молитве, вместилище Духа Святого, узда неистовству, подательница радости, подражание Христу».
Смиреннословие
«Смиренномудрый не должен высказывать свое смирение на словах»
Кроме драгоценного бриллианта (из алмаза) бывают подделки его из стекла, ничего не стоящие по сравнению с настоящим бриллиантом. Неопытному глазу не отличить поддельный бриллиант от настоящего. Так, кроме истинного смирения бывает и поддельное, напускное смирение.
Прп. Симеон Новый Богослов предупреждает нас: «Есть мнимое смирение, происходящее от нерадения и лености».
Истинное смирение не выказывает себя и не говорит смиренных слов, и не только прячет все свои добродетели, но хочет вообще никак не высказывать себя и не говорить о себе.
Как говорит прп. Варсонуфий Великий: «Смиренномудрый не должен высказывать свое смирение на словах; смирение на словах есть порождение гордости и беспорядочно рождает через них матерь свою – тщеславие».
Игнатий Брянчанинов пишет: «Господь заповедал совершать все добродетели втайне (Мф. 6, 1-18), а смиреннословие есть вынаружение смирения на показ человекам. Оно – притворство, обман, во-первых, себя, потом других; потому что утаение своих добродетелей составляет одно из свойств смирения, а смиреннословием и смиреннообразием это-то утаение и уничтожается».
«Находясь между братнею твоею, – говорит св. Иоанн Лествичник, – наблюдай за собою, чтобы тебе никак не выказаться в чем-нибудь праведнее их.
