что невиновен. Но если отец действительно виновен, виновата ли она, Ками, что ее отец украл изобретение Данте и продал его конкуренту? Она не знала. И эта неуверенность убивала ее.
Она и сейчас чувствовала себя неуверенно, в то время, как мужчина, напротив, просто излучал уверенность и правоту.
– Как я могла знать, что она ваша родственница? У вас даже фамилии разные.
– Сицилийские женщины не берут фамилию мужа, – произнес Данте так, как будто это было самым очевидным фактом, а затем и вовсе отмахнулся от ее вопроса. – В Интернете о ней больше информации, чем обо мне. Одного запроса про меня достаточно, чтобы узнать о нашем родстве.
– Для этого надо хотеть искать информацию про вас. Зачем мне это?
– Вот и скажите мне, почему ваш отец искал меня? деньги? ревность? Вчера вы знали, кто я такой. Должно быть, все-таки наводили некоторые справки.
Ками почувствовала себя виноватой. Неужели он заинтриговал ее так давно? Скрепя сердце, но все же стоит признать, что она хотела узнать как можно больше о человеке, который имел такую власть над ней и оставался таким недосягаемым.
– Может быть, – пожала плечами Ками и небрежно покачала головой. Пряди волос выбились из хвоста. Девушка попыталась удержать волосы рукой. Ткань топа натянулась на груди. Взгляд Данте скользнул к полным полушариям. Глупо бросать вызов такому мужчине. Все равно что биться головой об стенку. Однажды она уже оказалась в такой ситуации, больше не надо, спасибо.
Хотя сейчас все немного лучше, пусть и немного шатко-валко. Брат сам себя обеспечивает. Если она потеряет работу и крышу над головой, он без крова и еды не останется. И ей есть куда податься, когда ее собственная жизнь снова разрушилась.
А значит, в противостоянии Данте ей больше нечего терять. Она опустила руки и вздернула подбородок.
– Вы обвиняете меня в том, что я стала причиной приступа астмы у вашей бабушки? Чтобы потом вызвать скорую?
– Нет. Но я думаю, вы узнали ее и воспользовались возможностью.
– Сделать что? Помочь? Признаюсь, виновна по всем статьям!
– Воззвать к моей доброте.
– В вас есть доброта?
Он стоял неподвижно, но его гранитная неподвижность сама по себе таила угрозу. Необъяснимая волна тепла ударила Ками в живот, пульс подскочил.
– Ты не знаешь, каким плохим я могу быть. Пока, – спокойно произнес Данте, а затем добавил: – Ками.
Шарма выбрала именно этот момент, чтобы постучать в дверь. Ками пришла в себя. Она протиснулась мимо Данте к двери. Ему ничего не оставалось, как пройти дальше в квартиру, чтобы не мешать ей. Тело девушки напряглось. Она не могла не думать о том, как он прикасается к ее вещам. Почему ей так важно, что он о ней думает?
– Привет, – пропела Шарма, широко улыбаясь.
Ками совсем забыла, кто должен прийти, а кто незваный гость. Озадаченное «Привет» не скрывало, насколько она была не в духе. Шарма посмотрела на нее с любопытством.
– Все
