божественного предка династии Ойаменауака Се Сипактли[14], а именно Уэмак унаследовал дух легендарного правителя древности. Старший из братьев мог и не быть сыном почившего царя Цинпетлаутокацина, на это однажды намекнул жрец, но более ничего так и не сказал.
– Ты ступаешь тихо, словно пума, Истаккальцин, – начал разговор Уэмак.
Жертвователь почтительно поклонился.
– В такие дни вам следовало держать ухо востро, государь. – стараясь говорить как можно мягче, произнёс он.
– Что привело тебя ко мне? – поинтересовался царевич.
– Плохие новости, Уэмацин, очень плохие. Мы лишились поддержки богов, – потупив взор, сказал Истаккальцин.
– Я ничего не понимаю. Как такое могло случиться? Откуда ты об этом узнал? – негодующе спросил Уэмак.
– Сегодня великий Тескатлипока не ответил мне. Я взывал к нему снова и снова, но ответом мне было лишь молчание. Я обратился к предкам – тишина. Никто из богов не желал говорить со мной. Кроме того, меня отрезали от источника силы. Теперь я не могу вызывать видения, творить огонь и холод, предсказывать грядущее, ни один из пернатых змеев[15] не прилетит ко мне больше. Сколько я ни пробовал, не получилось ничего. Другие жрецы, которые стояли со мной на пирамиде, также лишились дара богов. Теперь мы не можем ничего, – горестно ответил Истаккальцин и покачал головой.
– Но почему? Ещё вчера мы воскурили копал и пожертвовали Титлакауану свою кровь. Мы же всё сделали правильно. Как так?
– Мне кажется, это дело рук Теототецина. Он ведь исчез, как только мы объявили город своим. Наверняка ему удалось добраться до одного из удалённых святилищ в горах. Там он провёл обряд отлучения, и великий Илуикатлетль прервал нашу связь с богами. Он – покровитель нашего народа, это в его власти.
– Неужели верховный жрец способен сотворить такое? – воскликнул царевич. В его голосе читалась отчаянная надежда, что всё это ещё может оказаться неправдой.
– Сам Теототецин, конечно, не может. Но в его власти попросить бога отказать в покровительстве врагам. Только сам Илуикатлетль решает, исполнить ли просьбу своего первого слуги или отказать. Отвернувшись от нас, он сделал так, чтобы другие боги не слышали нашего зова. Теперь ни Тескатлипока, ни Кецалькоатль[16], ни сам Ипальнемоуани[17] не ответят нам.
– Я даже не подозревал о таких ритуалах. Неужели они существуют? – признался Уэмак.
– Даже правителям не дозволяется знать о самых сокровенных обрядах. Отношения людей с богами – тайна, доступная лишь посвящённым, – мрачно проговорил Истаккальцин.
– Быть может, мы принесём богам жертвы? Напоим их драгоценной влагой[18], дадим яства, одежды, обрядим статуи в золото, нефрит и перья кецаля? – не желая упускать надежду, противился неизбежному царевич.
– Бесполезно, –
Се Сипактли – один крокодил. Календарное имя.
Пернатый змей – змей, покрытый перьями кецаля, мифическое животное в мифологии индейцев Мезоамерики, одно из воплощений бога Кецалькоатля.
Кецалькоатль – один из богов в мифологии индейцев Мезоамерики, связанный с ветром и жреческими обрядами.
Ипальнемоуани – верховное божество в мифологии науа, представляющее одновременно и мужское, и женское начало. Бог дуальности, творец всего сущего, по воле которого существует и развивается вселенная. «Даритель Жизни» – эпитет бога Ипальнемоуани. «Тот, кто заставляет вещи светиться» и «та, у которой юбка из звёзд» – другие эпитеты Ипальнемоуани, которые обозначают его светлую и тёмную, мужскую и женскую природу.
Драгоценная влага (чальчиуатль) – в языке индейцев науа метафора крови, приносимой в жертву богам.
