ни на кого из членов Политбюро. Больше того – он предчувствовал: стоит ему только не то что начать двигать свою идею, а хотя бы даже о ней заикнуться, как он получит в ответ от вышестоящих товарищей не просто непонимание, а, пожалуй, и шепотки за спиной, и выразительное покручивание у виска, и сочувственные взгляды. А ведь ничто не может быть хуже для советской – партийной – комсомольской карьеры, чем сочувствующие взгляды и недвусмысленные жесты в районе виска, ибо следующим шагом может стать диагноз: заврался, оторвался, вознесся – и последующая ссылка вдаль, в лучшем случае в страну Конго, а то ведь и в Ямало-Ненецкий округ.
Но, к счастью, для продвижения своей блистательной идеи был у шестидесятника один-единственный канал, имел он одного-единственного, но важного сообщника…
В ту пору – как, впрочем, и нынче – многие вопросы удавалось решать заинтересованным товарищам через вельможных жен. Ни тогда, ни сейчас сие не означало обязательного адюльтера – хотя и на адюльтер, разумеется, готовы были ради карьеры пойти нижестоящие товарищи, пусть и опасным, обоюдоострым оружием он представлялся. Иное дело платонические ухаживания. Легкая, а то и грубая лесть. Бескорыстное и охотное исполнение самых разнообразных поручений, от мелких до деликатных. Согласитесь: какое женское сердце, обычно одинокое, измученное бесконечными отлучками супруга, цекистого ответлица, не дрогнет от безупречно вежливого, скромного, привязанного, исполнительного адъютанта! Кто не замолвит за него мужу словечка, указывая на преданность без лести, столь ценимую на этажах власти! Не одна карьера началась, да и нынче начинается с места оруженосца, верно и без посягательств несущего шлейф важной дамы!..
Встречались в то время, равно как и сейчас, отдельные любители, что действовали через детей сиятельных персон. Огромный простор открывало совместное обучение в центровых спецшколах – как правило, с английским уклоном, где при определенной политической маневренности сын простого инструктора ЦК мог усесться за одну парту с дочерью члена секретариата или, допустим, кандидата в члены политического бюро. И даже сын дворника (но счастливо проживающий где-нибудь в районе Бронных) запросто сталкивался на переменках с дочерьми министров.
Надо отдать ему должное, негенерал Васнецов – в прошлом боевой офицер, фронтовик, морпех – был человеком прямым и знающим себе цену. Ниже собственного достоинства счел бы любое лизоблюдство, особливо перед дамами. И потому не уважал такого рода маневры. Однако чем отличается человек умный и смелый от льстеца и хама? Да тем, что у него получается любое лыко в строку. Помогает ему, как говорили в старину, бог (которого, разумеется, нет – это такая фигура речи).
Короче говоря, в данной ситуации пригодилось третье поколение – иными словами, внучка.
Как уже отмечалось, дети и внуки партийной элиты тесно общались между собой. Еще теснее, пожалуй, чем их отцы и матери. И семья Васнецовых
