у той скалы, что похожа на козью морду. Клянусь своим ночным горшком, там будет футов двадцать.
За Батлером был опыт плаваний в бурных водах и многих высадок на дикие берега. Шелтон вполне ему доверял, однако не распорядился отставить промеры глубин. На «Радости холостяка», «Пилигриме» и «Утенке», идущих впереди, тоже бросали в воду канаты с грузом. Шелтон молчаливо согласился, что место для стоянки выбрано удобное – мыс, похожий на согнутый палец, круто заворачивал к югу, и в бухте почти не ощущалось волнения.
– Я вижу, в холмах чертова прорва птиц, – промолвил кузен Руперт, разглядывая берег. – Не послать ли людей за яйцами?
Хирург захохотал.
– За яйцами! Кромби, вы в своем уме? Здесь осень, а не весна! Птенцы давно вывелись!
– Раз вывелись, их можно поджарить, – заметил Руперт. – Помнится, ел я перепелов в одном французском ресторанчике на Пэлл-Мэлл…
– Это не перепела, а провонявшие рыбой чайки, – возразил Хадсон.
– Если вымочить к красном вине и как следует приготовить, толк будет, – отозвался Руперт. – Можно и с солониной потушить. Кстати, ее подают в лучших домах Лондона, где я…
Они было заспорили, но капитан прикрикнул:
– Заткнитесь, джентльмены! Я не слышу вахтенного!
Слышал он отлично, но братец и его воспоминания о Лондоне, Гавре, Париже и прочих местах, где Руперт кутил и развлекался, Шелтона раздражали. Тем более что Руперт был там торговым агентом компании, платившей за него по счетам кабаков и модных лавок.
– Тридцать восемь футов… тридцать шесть футов… тридцать пять… – отсчитывал матрос, осторожно вытягивая веревку с грузом.
Большой фрегат Дэвиса, «Пилигрим» и «Утенок» миновали скалу, похожую на козью морду, – очевидно, глубины позволяли за нею встать на якорь. Вслед за «Амелией» двигались «Старина Ник» Френсиса Таунли и «Фортуна» Джонаса Рикса, потом остальные суда. Шлюп Лейта, имевший малую осадку, плыл у самого берега, и его команда – всего-то полтора десятка человек! – веселилась, выплясывая на палубе и стреляя из мушкетов в птиц. В воздух взмыла туча чаек, носившихся над сушей и водой с негодующими криками.
– Двадцать два фута под килем!
Кливер спустили, и теперь «Амелия» двигалась не быстрее лодки с парой гребцов. «Холостяк» отдал якоря, потом загрохотали цепи на двух других фрегатах. Боцман, дождавшись команды Кинга, тоже взялся за якорь вместе с Бруксом и дюжим Мэтом Уэллером, но облюбованную Батлером скалу бриг проскочил. Стоянка под «козьей мордой» досталась Таунли.
Причина задержки в пути была известна – еще по другую сторону пролива решили посовещаться в подходящем месте. Разумеется, на корабле Дэвиса, который назначил себя предводителем похода. Не все были с этим согласны, но Шелтон, в отличие от задиристого Таунли, спорить с Дэвисом не собирался. Так что он велел спустить ялик, добавил, что команда, кроме вахтенных, может отдыхать, и спустился с квартердека. Он уже занес
