ства делится на Дикость, Варварство и Цивилизацию.
Дикость – это время, когда человека, убив, съедали.
Варварство – когда, убив, оставляли лежать на дороге.
И, наконец, Цивилизация, это время, в которое мы живем и, когда, умертвив человека, о нем, не без выгоды, пишут мемуары.
Но работая над книгой, автор с удивлением увидел, что в истории дикость, варварство и цивилизация густо перемешаны, их не разделить, и еще, что в ней, в истории, нет главных и второстепенных событий. В каждом, как в капле воды, висящей под краном, отражается внутренность всего дома. И кое-какие события из Средневековья вполне могут произойти сегодня. Автору ничего не пришлось выдумывать – любая фантазия бледнеет по сравнению с тем, что натворило человечество. А натворили мы достаточно – целая пирамида Хеопса.
Н-да… Все-таки, чтобы был какой-то порядок, разобьем повествование на Античность, Средние века и другие драматические отрезки времени. Слабонервных просят не читать. Ну, а если кому вздумается, перелистывая страницы, хихикать, то автор ничего против не имеет.
Итак, приступим.
Часть первая
Доисторические времена
1. Наскальные рисунки
У доисторических художников жизнь тоже была не малина.
Вырезав в глубине пещеры ножом на камне сюжет, творец приглашал старейшин.
– Та-ак! – говорили старейшины, кутаясь в шкуры и вглядываясь в изображение. – Это что, сцена охоты?
– Она, – ликовал художник. – Самое главное. Чем живы. Вот мамонт бежит, а вот мы. С копьями.
– Верно!.. У нас, значит, полная свобода творчества… Таак… Но копья… Почему так крупно? Видна конструкция. Это запрещено.
Первобытное искусство
Художник мрачнел.
– Копья соскоблить, нарисовать палочки, – начинали диктовать старейшины. – Боевой порядок воинов тоже нельзя – тайна племени. Число людей – тоже…
– Да убери ты этих двуногих! – советовали художнику приятели-кроманьонцы. – Оставь одних мамонтов.
– Сколько можно? – плакал художник. – Три тысячи лет рисуем только мамонтов да быков. Обрыдло!
– Как знаешь… Между прочим, сегодня будут давать козье мясо. По спискам. Соскоблишь или нет?
Художник скоблил…
– Первобытное искусство несет в себе парадокс: точное знание анатомии животного и полное неумение нарисовать себя, демиурга, человека, – восклицают с кафедр ученые.
Они витают в эмпиреях. Не знают простых причин.
История изобретения, или, вернее сказать, приручения, огня напоминает то, что спустя полмиллиона лет произошло с энергией атома.
И в этом случае у истоков изобретения разгорелись споры: нужно оно или нет? по какому пути идти?
Приручить огонь было непросто
Дело происходило так. Какой то любознательный неандерталец, а может быть, даже его предок сидел в пещере и задумчиво вертел между ладоней палочку. Один конец палочки он случайно упер в сухую щепку. Из щепки появился дымок, кончик палочки почернел, а потом на нем заплясал алый язычок.
– Огонь! – удивились пещерные жители. Пожары от молний и извержения вулканов они уже знали. – Эк он бежит! Надо ему щепочек подбросить.
Запылал костер.
Первобытные инструменты
– Значит так, – обратился к племени самый предприимчивый, – есть предложение: способ добывания огня застолбить. В том смысле, чтобы запомнить и все время им пользоваться. Какие есть мнения? Все-таки тепло и можно жарить мясо.
– А шкуры зачем? – сказал самый ленивый. – Завернешься, и хорошо. Что касается жарить, считаю это баловство. И сырое съедим.
– Добывать долго, – поддержал его другой. – Вон сколько он руками вертел, ладони стер. Обучение опять же проходить надо, может, не всякому это дано – вертеть?
– Н-да, преимуществ мало, – согласился старейший, – недостатки перевешивают. Стало быть, пес с ним. Забудем и выбросим.
Умелец, добывший огонь, сидел как оплеванный.
– Постойте, постойте, нельзя же с места в карьер. Отвергать легко, – пожалел его кто-то. – Давайте подумаем, может, есть еще какое то применение. Например, в военных целях.
– Точно! – обрадовался самый воинственный. –
