проблемы пожилых на занятиях на следующей неделе, мне тоже совсем не терпится уйти.
Мы с Букером уезжаем в его машине, довольно старом «понтиаке», слишком большом, чтобы сохранять стильность, но в гораздо лучшем состоянии, чем моя разваливающаяся на части «тойота». У Букера двое маленьких детей и жена, школьная учительница на полставки, так что он лишь слегка возвышается над чертой бедности. Букер усердно учится. У него хорошие отметки, и поэтому он обратил на себя внимание влиятельной фирмы в городе, во главе которой стоят негры, довольно хорошей и известной своей умелой экспертизой в судопроизводстве по гражданским делам. Его стартовое жалованье – сорок тысяч долларов в год, на шесть тысяч больше, чем мне предложили «Броднэкс и Спир».
– Ненавижу колледж, – говорю я, когда мы выезжаем с парковки около «Дома пожилых граждан из “Кипарисовых садов”».
– Таких, как ты, большинство, – замечает Букер.
Он не ненавидит ничего и никого и даже иногда говорит, что изучать право довольно интересно.
– Почему надо обязательно хотеть стать юристами?
– Но ты же знаешь, для того чтобы служить людям, надо бороться с несправедливостью и, следовательно, менять общество к лучшему. Ты что, не слушал лекций профессора Смута?
– Давай выпьем пивка.
– Но еще нет трех часов, Руди.
Букер пьет мало, а я пью еще меньше, потому что это дорогая привычка, и сейчас мне надо экономить на еду.
– Да я шучу, – отвечаю я.
Букер едет к университету, сегодня четверг, а это значит, что завтра на меня навалится спецкурс спортивного законодательства и Кодекс Наполеона, такие же никчемные, как законы, касающиеся стариков и тоже не требующие усердия. Но на горизонте маячит экзамен на адвоката. И когда я об этом думаю, у меня слегка дрожат руки. Если я провалю экзамен, то эти приятные, но накрахмаленные и неулыбчивые парни из «Броднэкс и Спир» предложат мне уволиться, и, значит, проработав месяц, я окажусь потом на улице. Нет, нечего так думать, мне ни в коем случае нельзя завалить экзамен, это повлечет за собой безработицу, полное банкротство, позор и голод. Так почему же я все время об этом думаю, ежедневно и ежечасно?
– Завези меня в библиотеку, – прошу я. – Надо поработать над этими делами, а потом ударю по адвокатскому резюме к экзамену.
– Хорошая мысль.
– Ненавижу библиотеку.
– А кто ее любит, Руди? Она для того и существует, чтобы ее ненавидели. Ее главная цель и назначение – вызывать ненависть у студентов-юристов. У тебя нормальное отношение.
– Спасибо.
– А у этой первой твоей клиентки, мисс Берди, водятся деньжата?
– А ты откуда знаешь?
– Кое-что подслушал.
– Да. Куча. И ей нужно новое завещание. К ней плохо относятся дети и внуки, так что она, естественно, хочет лишить их наследства.
– И
