частью порнобизнеса в городе и, очевидно, хотел еще глубже проникнуть в процветающую отрасль торговли женскими грудями и попками. Но он ступил на опасную почву и завязал отношения не так и не с теми людьми, за что был обезглавлен. Брюзер, конечно, не стал бы совершать подобных поступков, но полицейские, по-видимому, имели причины подозревать, что он знает, и очень точно, кто это сделал.
Брюзер часто последнее время бывает здесь, много и тяжко пьет и шепчется о чем-то с Принсом.
Слава Богу, что у меня теперь есть настоящая работа. А я уж почти смирился с тем, что придется просить место в фирме у Брюзера.
Сегодня пятница, мой четвертый день работы в фирме Лейка. Я уже рассказал кое-кому, что принят сюда, и было очень приятно произносить сами слова, они так ловко соскальзывали с языка. В них звучало удовлетворение. Фирма Лейка. Никому не требовалось наводить справки, что это за фирма такая. Достаточно упомянуть имя, и люди мысленно представляли величественный старый склад и знали, что это обитель великого Джонатана Лейка и его команды ретивых адвокатов.
Букер чуть не заплакал от радости. Он купил бифштексы и бутылку безалкогольного вина. Чарлин зажарила бифштексы, и мы праздновали до полуночи.
Я не планировал вставать сегодня утром до семи, но около двери слышится громкий стук. Это мисс Берди. Вот она с шумом поворачивает входную ручку и возглашает:
– Руди, Руди!
Я открываю засов, и она впархивает ко мне.
– Руди? Вы уже не спите?
Я стою в маленькой кухне, и она внимательно оглядывает меня. На мне гимнастические трусы и тенниска, так что вид вполне приличный. Но я только-только продрал глаза, и волосы у меня торчат во все стороны. Да, я проснулся, хотя и не совсем.
Солнце едва встало, но передник мисс Берди уже испачкан землей, туфли в грязи.
– Доброе утро, – говорю я, изо всех сил стараясь не показать раздражения.
Она серо-желто улыбается.
– Я вас разбудила? – чирикает она.
– Нет, я как раз вставал.
– Ну и хорошо. А то надо поработать.
– Поработать? Но…
– Да, Руди. Вы уже забыли об иголках? Время приниматься за дело, они сгниют, если мы не поспешим.
Я хлопаю со сна глазами.
– Но сегодня пятница, – бормочу я не очень уверенно.
– Нет. Суббота! – отрезает она.
Мы несколько секунд молча глазеем друг на друга. Я смотрю на часы – привычка, которую уже приобрел за три дня работы.
– Сегодня пятница, мисс Берди. Пятница. И мне надо на работу.
– Сегодня суббота, – повторяет она упрямо. Мы опять молча глазеем друг на друга. Она смотрит на мои трусы. Я изучаю ее грязные туфли.
– Послушайте, мисс Берди, – говорю я дружелюбно. – Я точно знаю, что сегодня пятница и через полтора часа я должен быть на работе,
