автопробег государственную границу пересек впервые.
Филологи, писатели, блогеры, фотографы, организаторы и, разумеется, водители. Если обобщить, то мы – команда Тотального диктанта. На разных этапах путешествия мы сменяли друг друга, но цель у всех была одна.
А как не ехать?! Прошлогодняя идея с автопробегом вообще родилась из шутки – сначала подумывали от Новосибирска до Владивостока проехать на велосипедах. Но это сложно, долго и не так эффектно, как на фирменном автокараване. И ведь все удалось! Тотальное путешествие через полстраны охватило крупнейшие города Восточной Сибири и Дальнего Востока. Поэтому мы решили попробовать снова: на этот раз с большим составом и размахом.
Старт из Владивостока, экс-столицы Тотального диктанта, был запланирован на 11 марта. Оттуда отправились в Хабаровск, затем в Биробиджан и Благовещенск. Нам предстояло остановиться в Чите и Иркутске, Красноярске и Тайшете. Автопробег заглянул в Новосибирск, Тюмень, Челябинск, Уфу. Нас ждали Чебоксары и Пенза, Нижний Новгород, Казань и Вологда, Ярославль и Санкт-Петербург. Наконец, к седьмому апреля мы финишировали в Таллине.
Конечно же, любовались ими! Каждый город, где мы делали остановку, он особенный. И все же мы ехали не просто поглазеть. Участники автопробега встречались с городскими организаторами и координаторами Тотального диктанта, участниками, друзьями, прессой. В каждом городе у нас проходили лекции о правилах русского языка и исключениях из этих правил, о легендах сибирских городов, о влиянии интернет-ресурсов на грамотность. И это далеко не все темы встреч и мастер-классов.
Игорь Маранин
Пролог
Сто одиннадцать лет назад
«Автомобиль застрял в грязи, Россия»
И еще раз: «Автомобиль застрял в грязи, Россия…»
И снова: «Автомобиль, застрявший в грязи около Читы…»
В 1908 году фотографии с такими подписями регулярно публиковала газета The New York Times. Она вела репортаж с Трансконтинентальной гонки Нью-Йорк – Париж, самой великой гонки начала двадцатого века. По безумному первоначальному плану машины должны были промчаться по льдам Берингова пролива, распугивая ревом моторов белых медведей. Но Канада закрыла границу, а на Аляске лежали трехметровые сугробы – проехать там можно было только на собачьих упряжках. Участникам пришлось повернуть на Сан-Франциско, в порту которого организаторы срочно зафрахтовали судно для перевозки машин через океан.
До западного побережья США добрались не все. Первой с позором сошла французская Sizaire-Naudin: автомобиль не проехал и пятидесяти миль, как у него отвалился задний мост. Преодолев чуть более тысячи миль, завершил путь второй французский экипаж – Motoblock. В штате Юта из-за снежных заносов и мелочной поломки должны были сойти немцы, стартовавшие на автомобиле Protos, самом мощном и тяжелом из участвующих. Но обер-лейтенант Ганс фон Кеппен, капитан немецкой команды, добился разрешения доставить машину в Сиэтл по железной дороге. Лидеры гонки к тому времени были далеко, а терять еще один экипаж организаторам не хотелось. Никто и подумать не мог, что прусский офицер, откомандированный из военной академии и ни разу в жизни не садившийся за руль, будет сражаться за победу до самого Парижа, придет первым, а затем со скандалом лишится первого места.
Надежды французов умерли в Японии: De Dion-Buton, последняя их машина, до России не добралась. Оставшихся гонщиков Приморье встретило распутицей: весенние дожди окончательно смыли то, что раньше называлось дорогами. Из Владивостока в Париж выехали всего три команды: американцы на Thomas Flyer, итальянцы на Zuest и немцы на Protos. Тогда-то и стали появляться в The New York Times фотографии застрявших в сибирской грязи машин.
Прошло два с небольшим десятилетия, и три других автомобиля отправились из Владивостока в Москву. 16 августа 1930 года отряд «Автодора» под руководством командора Заикина стартовал на машинах Ford, собранных местными умельцами из запчастей. Вероятно, это был первый «конструктор» в истории Приморья: так в постсоветское время стали называть автомобили, ввезенные через границу по частям, а затем собранные для продажи доверчивым российским покупателям. Маршрут устроители заявили следующий: Владивосток – Хабаровск – Благовещенск – Чита – Иркутск – Томск – Новосибирск – Челябинск – Уфа – Казань – Нижний Новгород – Москва. Через неделю путешественники добрались до Имана: «C огромным трудом машины, уходя глубоко в болото, миновали трясину между Сухановским и Знаменкой, – сообщала «Советская Сибирь». – Дорог фактически нет». Если бы советская пресса вела репортажи с той же дотошностью, что и американская, газеты украшали бы фото с такими же подписями: «Автомобиль застрял в грязи, Россия».
И еще раз: «Автомобиль застрял в грязи, Россия».
И
