помогать, я хотел сам этим заняться.
– Ты точно не злишься? – Я подошла поближе, но он отступил.
– Я не злюсь, это просто стресс. Мы скоро будем в выпускном классе, и вообще. Скоро я об этом забуду.
Но я боялась, что он не забудет, и убедила себя в том, что мне не нужна пафосная деревянная табличка победителя – так почему бы не выйти из соревнования? Организаторы передадут первое место ему, он напишет об этом в колледжи и заодно поймет, как сильно я его люблю.
Только вот ничего не изменилось. Наоборот, наши отношения стали еще более неловкими. И на следующий день он порвал со мной.
– Дело не в тебе, а во мне. Ты мне очень нравишься, но…
Я плохо пережила этот разрыв. Плохо – какое преуменьшение! В письме к Эмили я, видимо, казалась настолько жалкой и отчаявшейся, что она даже уговорила вожатых воспользоваться телефоном для звонка мне, хотя это строго запрещено правилами. Но ни она, ни кто-либо другой не могли заставить меня приободриться. Даже пост мамы «Как справиться с первой романтической неудачей вашего ребенка» не возымел действия. И хотя я поступила глупо, передав первое место Коннору, от моего внимания не ускользнуло то, что он не отказался от приза.
Никки хмыкнула.
– Знаю я таких парней – они используют всех вокруг и терпеть не могут, если ты умнее их.
– Не знаю даже… – Я все еще хотела защищать его, хотя и презирала себя за это.
– Хватит! – Она яростно замотала головой. – Не отмазывай его. Он просто засранец, который не смог смириться с поражением и заставил тебя жалеть о своем выигрыше. Я когда-то тоже встречалась с таким парнем. Думала, он другой, а он оказался слабаком. Он меня не заслуживал, как и этот Коннор не заслуживает тебя.
Я захихикала над ее словами. Засранец. Засранец. Засранец. Я сделала большой глоток водки, и она тут же согрела меня изнутри. Никки права, Коннор и правда засранец.
– Я, конечно, злюсь из-за награды, но больше всего меня бесит другое – я и подумать не могла, что он меня бросит! – Горечь правды была хуже, чем вкус алкоголя на языке. Коннор оказался сволочью, а я – просто идиоткой, и больше всего я ненавидела его за то, что он раскрыл меня с этой нелестной стороны.
– Такие, как он, должны заплатить, – прорычала Никки. – Ведь если кто-то их не остановит, то они продолжат так себя вести! Тот парень, про которого я говорила… Он был женат.
– Он соврал тебе об этом? – Я задержала дыхание.
– Нет, – отмахнулась Никки, – я знала. Но он врал, что уйдет от нее. Короче, слабаки всегда будут врать, чтобы добиться своего.
Я сочувственно замычала. Никки была всего на год старше меня, но в сравнении с ней я казалась бесконечно младше, будто еще в игрушки играю. Женатый? Мне это казалось и противным, и одновременно в разы более интересным, чем что-либо происходящее со мной.
Мы заметили в начале ряда стюардессу, приближавшуюся с бутылкой воды и пластиковыми стаканчиками, и без слов спрятали водку под плед между нами.
– Вам что-нибудь нужно? – прошептала
