ности деталей, характерных для подобных историй других стран. Более того, многие ее части утеряны, она искалечена, и что еще хуже – не только она одна.
Неясность деталей и прерывистость изложения лишь повторяют в рамках отдельного повествования то, что произошло со всеми формами такого рода преданий. Многие местные легенды уже исчезли и продолжают исчезать с каждым днем. В Англии и Шотландии, возможно, и удалось сохранить образцы всех традиционных видов фольклора, но в Уэльсе полностью утеряна одна из самых важных его форм. То, как складывалась судьба английских и уэльских (валлийских) народных сказок, уведет нас далеко за рамки банальных рассуждений об утере традиций, и я не могу устоять перед искушением высказаться по этому поводу. Прежде всего необходимо пояснить, что сказки или передаваемые из поколения в поколение рассказы можно разделить по меньшей мере на пять подвидов, а именно: саги, детские сказки, юморески, нравоучительные истории (притчи, басни) и истории, в коих они все сочетаются между собой. Пожалуй, можно добавить и шестой подвид – сказки о животных, но большинство преданий находят место в том или другом из первых пяти подвидов. Я не буду обременять читателя толкованием всех этих подвидов: остановлюсь лишь на двух первых.
Сага – повествование о том, что случилось на самом деле с реально жившим человеком, или о какой-то определенной местности, или же это сказание о деяниях божества, другого сверхъестественного существа или расы таких существ. Часто человек, определенная местность и сверхъестественные существа сводятся вместе в одной саге; но чаще встречаются лишь два этих элемента. Однако в любом случае необходимо, чтобы рассказчики или слушатели верили в истинность описываемых событий. Детские же сказки не требуют подобной веры; все, что в них происходит, не привязывается ни к определенному месту, ни к определенной эпохе. «Давным-давно, в каком-то городе или деревне» – вполне достаточное описание места и времени для рассказа о скромном сыне или безымянной бедной вдове. Иногда, правда, имена и названия соответствуют каким-либо определенным личностям и местностям. Однако выбираются они наугад, и мы слышим о Шотландии, Норвегии, Франции или Испании и их королях, но не потому, что кто-то хочет укрепить наше доверие, а просто для того, чтобы помочь нашему воображению. Детская сказка, как и сага, – повествование, которое, в противоположность комическим историям, мы должны назвать серьезным; обычно в сказке говорится о сверхъестественном, и сказка неизменно заканчивается счастливо: Джек непременно женится на принцессе, Золушка непременно выйдет замуж за принца. И, как следует из названия, детскую сказку рассказывают детям.
Значительное количество английских и уэльских народных сказок было собрано и записано. Но в то время как в «детские сказки» входит большое количество историй, найденных в других странах, собственно записанных в самой Англии очень мало, и что поразительно, в Уэльсе вообще не обнаружено ни одной детской сказки. Большинство английских и уэльских историй – саги. Зато детские сказки и саги связаны очень тесно, несмотря на существенную разницу, упомянутую выше. Действительно, они так близки, что одну и ту же историю в одном месте часто рассказывают как сагу о знаменитом человеке или определенной местности, а в другом – как детскую сказку, не претендуя на то, чтобы слушатели верили в реальность описываемых событий больше, чем в басню «Лиса и виноград». Многие из зарубежных детских сказок приобретают в Англии форму саги. Истинные взаимоотношения двух видов преданий до сих пор не определены. Были ли в самом начале все эти традиционные предания сагами? Или с течением времени и переселением племен забывались личности, эпохи и регионы и те же события вспоминаются теперь независимо от истинных имен и прочих деталей? Или детские сказки поначалу были продуктом воображения и лишь через некоторое время блужданий по волнам человеческой памяти привязывались к различным реальным местностям, личностям или сверхъестественным существам, дабы завоевать большую веру в излагаемый материал? Наши современные знания не дают определенного ответа на эти вопросы. Если когда-нибудь ответы и будут найдены, то лишь в том случае, если удастся проследить историю каждого предания в отдельности. Однако решение нашей проблемы не требует определения родства саги и детской сказки, ибо в любом случае очевидно, что оба вида преданий уходят корнями в незапамятные времена. Мы находим и те и другие не только у готтентотов и американских индейцев, чей уровень цивилизации уже давно пройден еще на заре истории, но и у древних египтян, оставивших нам подобные истории в манускриптах, которым, по данным современной науки, более пяти тысяч лет. И совершенно невозможно поверить в то, что на всей земле одни лишь валлийцы были лишены детских сказок. Более того, форма и события некоторых сказаний знаменитого «Мабиногиона» из «Красной книги Хергеста» («Мабиногион» – источник текста, основанный на более ранней «Красной книге Хергеста») заставляют предполагать высокую вероятность того, что они произошли от детских сказок. Также невозможно поверить в то, что англосаксы, создавшие поэму о скандинавском витязе-герое Беовульфе (древнейший литературный памятник Англии, датируемый примерно VIII веком. – Пер.) и баллады о Робин Гуде, не говоря уж о шедеврах художественной литературы,
