мелькали среди стволов, а стрекозы так и вовсе кружили над лесом, как листолетный полк.
– Украсть бы такую и долететь на ней, – жалобно прошептала Алина, когда очередное крылатое чудовище пролетело мимо.
– Я не знаю, как ими управлять, – сухо признался Тротт. – У охонгов над нервным узлом подвижный вырост, как рычаг, и управлять ими может любой. Но при этом они настроены ментально на хозяина и легко могут сожрать чужака. Хотя и своего-то могут растерзать, если голодны, а человек ранен. А раньяров создали недавно, принцип управления мне неизвестен. Да и на спине раньяра мы как на ладони, стоит только подлететь поближе. Я предпочитаю не рисковать.
Говорили они мало, берегли силы. Вниз спустились, когда лес провалился в темноту. Алинка оглядывалась по сторонам – это был все тот же лес, только объемно-бархатный, с едва различимыми цветами.
– Даю две минуты. Времени на еду нет. Будем идти всю ночь, – предупредил инляндец, мерцая зелеными глазами. Принцесса поднесла руку к лицу, посмотрела на пальцы – на них едва заметно виднелись зеленые отблески – и бросилась к кустам.
– Держитесь за мной, – сказал Макс, когда она вернулась. – Если повезет, ближе к утру войдем под защиту Источника. Там есть вода, и нас уже трудно будет найти.
И снова она брела следом по проклятому папоротниковому лесу, облизывая сухие губы и мечтая попить, замирая, когда останавливался профессор, послушно поворачивая, чтобы обойти стоянки ловчих и места охоты пауков, вздрагивая от верещания ночных ящеров, переступая через бесконечные корни и кусты и сосредоточившись только на спине и крыльях лорда Тротта. Часа через четыре она погрузилась в полусон, и ее уставшему рассудку в какой-то момент показалось, что все произошедшее всего лишь снится ей, что все это нереально. Профессор с крыльями… чудовища… две луны… разве такое вообще может быть?!
Алинка задрала голову к лунам – под ногой хрустнуло, и сонливость как рукой сняло. Тротт обернулся, глаза его предупреждающе блеснули.
– Еще немного. Потерпите, – голос был сиплым. Он поманил ее поближе, склонился, с тревогой всматриваясь в лицо. – Немного, слышите меня, Алина?
Она кивнула. Говорить не было сил.
«Немного» растянулось на часы, полные жажды, пахнущие влажным мхом, муравьиной кислотой, ее потом, усталостью и страхом. «Немного, – мысленно шептала она себе в такт шагам, – немного-немного-немного-немного-немного-немного…»
Под ногами раздался плеск – но принцесса не могла посмотреть, что там: в ушах шумело, ее качало. Ей казалось, что они всё идут и идут, а потом Алина вдруг обнаружила, что ее усадили спиной к какому-то дереву и протягивают флягу с водой. Принцесса попыталась взять и не смогла – рука дрожала мелкой дрожью, и тогда Макс сел на корточки рядом, поднес флягу ей ко рту и поил до тех пор, пока она не отвернула голову и не схватила его за рукав.
– Мы дошли, профессор? Дошли?
– До
