выскочив из машины на медленном ходу, он просочился через вялый поток и вошел в огромное, залитое светом фойе.
Из распахнутых дверей зала играла музыка – оркестр настраивался. Яркий свет и бархат кресел манил в сказочный, закрытый для простых людей мир. Обилие черных фраков и разноцветных пышных платьев поначалу сбил Арцыбашева но, постояв пару минут в стороне, понаблюдав за толпой и поняв, что среди них нет ни одного знакомого лица, он спокойно вздохнул и пошел в боковую галерею.
Его излюбленное место – второй балкон с правой стороны, был пока пуст.
– Ваш билет, пожалуйста?– попросил молодой контролер.
– Пожалуйста,– Арцыбашев достал бумажник.– У меня их предостаточно.
Короткая сделка увенчалась успехом. Арцыбашев уже хотел пройти под полог и занять свое любимое, крайнее кресло, но тут его окликнули.
– Александр Николаевич!– молодой темноволосый парень в слегка потертом клетчатом костюме шагнул к нему, протянул руку.– Ба, я вижу, не признали?
– В общем-то, нет,– холодно ответил доктор. Он не любил, когда его одергивали и нагло лезли с рукопожатиями.
– Антон Марков, репортер из газеты «Белая ночь». Мы встречались на собрании, в Университете, помните? Павлов представил свою Нобелевскую медаль и прочел доклад.
– Вот как?– Арцыбашев напряг память, и вспомнил. Действительно, на собрании хирургов и физиотерапевтов были журналисты, и среди них – этот странный паренек.– Вы, кажется, что-то спрашивали у меня?
– Верно!– парень улыбнулся еще шире.– Ваша цитата вошла в мою статью.
– Господа, до начала оперы пять минут,– напомнил между тем контролер.
– Вы на оперу?– Марков огляделся по сторонам.– Хотел вам представить еще одного моего, так сказать, коллегу. Он писатель и поэт, печатается во всевозможных газетах. Не только у нас, в Петербурге и Москве, но и за границей. Ах, вот он!
– Что такое?– притворно удивляясь, к Маркову подошел небольшой мужчина в белом костюме.
– Александр Николаевич Арцыбашев – а вот Иван Андреевич Ильин.
– Приятно познакомиться,– незнакомец протянул руку. На безымянном пальце доктор заметил золотую печатку.
На вид Ильину было под сорок. Темные длинные волосы, расчесанные пробором направо, аккуратно подстриженные, короткие усы. Лицо довольно широкое, доверительное, но глаза – черные, быстрые и юркие, портили общий добродушный вид. Ильин не понравился Арцыбашеву; и тот, похоже, понял это.
– Вы не представляете, как много сейчас редактор требует с нас военной тематики,– продолжал болтать Марков.– Военные стихи, военные песни, военные рассказы. Издательство даже подняло цену – на прозе можно неплохо заработать.
– Да, и товарищ Марков, тем не менее, продолжает писать статьи,– немного насмешливо подметил Ильин.
«Товарищ…»– Арцыбашев немного напрягся. Это старое, дружелюбное слово за последние годы обрело другой, зловещий и заговорческий оттенок. Тех, кого называли «товарищами», официальная власть чаще всего
