видел, поэтому не стану описывать в подробностях то, что мне потом весь вечер рассказывал Рэм, восторженный и смущённый одновременно. БорУ действительно ни в чём не был виноват перед своими победителями. Какими доводами ни оправдывай жестокость на охоте (убийство – это всегда преднамеренная жестокость), в момент убийства убивающий сам превращается в зверя. Звероподобное состояние может длиться всего мгновение, но сам факт его присутствия в разумной материи разрушителен. Запомните, друзья: убивая зверя, человек превращается в зверя, убивая птицу или рыбу, человек тоже превращается… в зверя!
Часть 12. Фиолетовый – цвет надежды
Через неделю капсула была отремонтирована. Полифонические знания о станции, которые мы штудировали на Земле и «перештудировали» перед каждым предстоящим полётом, реально отозвались в успешной реанимации совершенно убитого на первый взгляд оборудования.
Старт я назначил на следующее утро. Перед дорогой надо было как следует выспаться, а главное – окончательно уговорить Рэма лететь со мной. На все предложения о совместном путешествии Рэм отвечал уклончиво или отмалчивался.
Наступил вечер. Мы сидели в рабочем отсеке и пили чай, приготовленный из дивной урийской полевой травки уто, что на языке дикарей значит «звёздная матерь». За станционным «окошком» разыгралась настоящая непогода. Крупные капли дождя лупили по бронированному стеклу иллюминатора. Казалось, ещё немного и первые из них брызнут на стол с нашей скромной вечерней трапезой. Рассерженное урийское небо я наблюдал впервые. Все полтора месяца пребывания на планете меня окружал прозрачный дымчато-фиолетовый небосклон, не зашторенный никакими грозными скоплениями молекулярной влаги. Невольно думалось, что добрая, славная Урия наверняка догадывается о предстоящем расставании и пытается что-то сказать мне «на посошок», проливая щедро, по-урийски, свои дивные фиолетовые воды.
Рэм сидел напротив и был явно не в себе. Он вертелся, слишком много ел, то и дело, как волчонок, исподлобья поглядывая на меня. Наконец он не выдержал и начал разговор первым:
– Ромул, не лети! Зачем тебе лететь? Здесь так хорошо, ты – вождь, тебя любят, у тебя есть я…
– Послушай, Рэм, не дури. Мы полетим вместе. Поверь, это очень важно. Я даю слово, ты вернёшься на Урию. А сейчас прошу тебя, соглашайся!
– Нет, брат, я останусь, я должен остаться.
– Рэм, не забывай, ты – человек. Пусть ты родился на Урии, но твоя планета – Земля!
– Э-э, какой я человек? Во мне течёт фиолетовая урийская кровь. Я никогда не стану одним из вас, да и не хочу этого. Помнишь, ты пошёл прочь, чтобы не видеть смерть борУ? Так вот, старый Лиу сказал мне тогда: «Когда-нибудь Большой брат захочет вернуться на небо, он будет звать тебя с собой, но тебе нельзя. В твоём сердце течёт урийская кровь. Есть предание, которое мы храним уже много Великих падв[2], выслушай его». И он рассказал мне, как однажды на Урию
