шлемы,– Михаил первым нахлобучил на голову стилизованный под средневековье головной убор с пластиковым забралом, прозрачным настолько, что разглядеть его было невозможно с двух шагов.– Вперед!
Увидев скачущих в их сторону "московитов" Ялангтуш был не просто неприятно удивлен. Он буквально взбесился, так как его бойцы, падали под копыта своих лошадей от стрел вражеских именно потому, что он приказал им стоять насмерть и задержать продвижение к городу неприятеля именно для того, чтобы эти "урусы" могли спрятаться за стенами Самарканда. Выходит, что зря гибли его люди. И он заорал, теряя лицо, на подскакавшего к нему Петра Павловича:
– Шайтан вас всех забери в преисподнюю, за глупость и неблагоразумие!
– Мы, Светлейший, за спинами отсиживаться не приучены,– крикнул ему в ответ Петр Павлович.– Отводи своих людей к городу, сейчас ты увидишь, как бьются у нас на Руси.
– Там тьма. Вас перестреляют как баранов,– ответил Ялангтуш, прикрываясь круглым щитом от свистящих стрел. Его раненая дважды лошадь тяжело дышала, слабея от потери крови и он, получивший стрелу в бедро, тоже скрипел зубами от боли, но удивление его было столь велико безрассудством "урусов", что он бледный и мокрый от пота, перекосил лицо в кривой ухмылке:
– Этими палками вы хотите прогнать воинов в доспехах и с копьями? Разворачивайте лошадей и убирайтесь отсюда!!!– заорал он опять. Однако "урусы" и не подумали ему подчиниться и промчались мимо, в сторону наступающих нукеров хана Мухаммеда. Эту тысячу Хан послал привести к покорности Самарканд и она, уже подходящая в походном порядке к городу, натолкнувшись на сотню Ялангтуша, ждала в тесном ущелье, когда ее первые несколько сотен устранят препятствие, вырезав непокорных мятежников. На расстоянии полета стрелы, боестолкновение вполне устраивало обе стороны и, неся потери те же что и враг, заткнувший проход, тысяча, тем не менее, продвигалась вперед, меняя лучников и раненых лошадей. Выскочившая пятерка на простреливаемое пространство и рванувшая в их сторону, несколько обескуражила стрелков, но всего лишь на несколько мгновений и ливень стрел обрушился на скачущих наглецов. Только этим сумасшедшим везло и расстояние сократившееся, заставило воинов Мухаммеда взяться за сабли. Первый десяток, выскочивший навстречу скачущей пятерке, вообще получил приказ взять их живьем и попытался это сделать, рубя старательно, но не всадников, а лошадей. А Ялангтуш, поставленный "урусами" перед фактом, как и любой другой военачальник на его месте, сделавший все от него зависящее, с чистой теперь уже совестью, отдал приказ своим людям уходить в Самарканд и сотня поскакала в сторону города.
– Хасиб, и вы двое, останьтесь и проследите, как возьмут этих безумцев в плен или убьют,– Ялангтуш ткнул обнаженным клинком в сторону свалки, которая началась в ущелье.– Урусы хорошие воины и возможно погибнут все, но вы убедитесь и расскажете потом во всех подробностях,– Бек хлестнул лошадь плашмя все той же саблей и она, заржав пронзительно, унесла его вслед за уходящей в Самарканд сотней. А Хасиб,
