к ней – трепетные, почти невесомые, судорожно цеплялись лапками за перила и склевывали с рук зерно.
Размытые облака были словно перья.
Телефонный звонок оторвал Корнелия от созерцания красивых птиц.
Он нажал на кнопку телефона и сразу прошел в комнату, не желая, чтобы слышали соседи.
В трубке был незнакомый встревоженный женский голос.
– Простите, я говорю с .... Ну, вы давали объявление, что вы, мол… волшебник…
У Корнелия мороз пошел по коже.
– Ну, в общем – да…
И придал серьезности и металла в голос:
– Я слушаю вас.
На том конце замешкались, а потом женский голос решительно произнес:
– Я нуждаюсь в помощи, в очень важной, срочной помощи…
Корнелий перебил женщину:
– Вы знаете, что мои услуги дорого стоят?
Та в ответ взволнованно заговорила:
– Да я… Я готова на все! … У меня…
Корнелий опять перебил:
– Простите, но я не говорю о делах по телефону. Давайте где-нибудь встретимся…
Голос задрожал:
– Конечно…, я не против… Но где…
– Кафе в Русалочьем сквере знаете?
– Ой, я плохо знаю этот район… Но я найду…
Корнелий объяснил:
– Как только выйдете у парка, сразу поворачивайте налево и идите вглубь. Там детская железная дорога.... Знаете? Ну и … рядом…
– Да, да, я найду, – затараторила женщина. Но только, когда? Нельзя ли побыстрее? Дело срочное, несчастье…
Корнелий сказал веско:
– Я понимаю. Сегодня в шестнадцать ноль-ноль. И прошу вас – никаких провожатых. В интересах дела важно, чтобы вы были сами. Чужая энергетика не должна вторгаться… И никаких записей!
– Да, да… А какая сумма?
– Ну сначала мы узнаем проблему. Консультация стоит (он назвал сумму). Деньги должны быть с вами в конверте. В голубом… Обязательно в голубом. Наденьте белое платье. Оно отражает негативные эманации.
– Хорошо.
– Жду.
На этом разговор прервался, Корнелий перевел дух.
Он заметил, что Даша прислушивается к разговору. Корнелий сел в кресло, вытер испарину со лба.
Даша вошла в комнату.
– Ну, как?
– Клюнуло! – выдохнул он.
Даша хлопнула в ладоши.
– Ну вот, я же говорила! Да у тебя чудесные способности! Одна энергетика рук чего стоит! И с такими-то делами мы и горы свернем.
– Дай Бог из всего этого выпутаться, – промолвил Корнелий, но она запечатала его уста поцелуем.
***
Марево пряной духоты охватило город. Пахло мятой и сиренью. Невысоко над землей носились ласточки, похожие на музыкантов во фраках.
Корнелий сидел под зонтиком в кафе и наблюдал, как темно-фиолетовые тучи постепенно завоевывали горизонт.
Женщины все не было и от волнения Корнелий начал разрисовывать салфетку.
Она появилась внезапно, подойдя со спины: невысокая, крепко сбитая, в шляпке и темных очках. Очки прятали заплаканные глаза. В руке она нервно теребила платочек.
– Простите, не вы ли Корнелиус Тук?
Корнелий не ударил в грязь лицом.
– Подкрадываться было не обязательно. Я вас уже давно приметил. Присаживайтесь. Еще раз приветствую вас. Вам сейчас хочется выпить вина…
– Как вы угадали? – спросила дама в шляпке и очках, присаживаясь напротив.
– Это элементарно… Прочел в вашей голове.
– Так вы и мысли умеете читать? – с некоторым удивлением спросила женщина, тяжело вздыхая.
– Иногда, – коротко сказал Корнелий, не желая обсуждать скользкие темы, считая резонно, что время работает против него, и чем дольше он будет с нею говорить, тем большей степени загадочности он может лишиться.
– Ладно, давайте о деле. Вас зовут Лидия… У вас личное горе…
Дама, сняв очки, уставилась на него в упор янтарными глазами, будто удивляясь, попадая под его обаяние.
– Да, меня привело к вам горе, большое горе… У меня пропал сын…
– Когда? –
