недоверчиво посмотрела на Лютера. Она видела свет в его глазах, видела огонь, который готов был спалить все кругом, но в тоже время, предполагала, что это всего лишь часть тонкой психологической игры. В конце концов мистер Фил Ли Лютер знаменит не только своими произведениями, но и своими интригами. Он мог свергнуть с Олимпа любого, кто мешался ему на пути, и любого мог возвести на вершину, лишь бы потешиться, смотря как тот, при его же помощи, скатится в пропасть.
–Вы не верите мне, я понимаю. – Улыбнулся Лютер. – Но это истинная правда. Понимаете, когда Вы отчаиваетесь и в своем отчаянии попадаете на дно, причем, крышка этого дна уже над Вашей головой, когда вы ничего не ждете от завтрашнего дня, то этот завтрашний день принесет вам больше счастья, чем вся прошлая жизнь.
Журналистка покачала головой, делая вид, что соглашается и понимает.
–Мисс Палмер, поймите, я не хочу, чтобы кто-то пережил тоже, что пережил я. Несмотря на последствия, сам ход лечения оказался очень тяжелым. Он мог привести меня в обе стороны и счастье, что я сижу перед Вами.
–Что Вы хотите сказать? – Нахмурилась женщина.
–Те люди, с которыми я провел несколько месяцев, имеют не самые стандартные методы.
–Насилие, наркотики, шоковая терапия? – Перебрала варианты женщина.
Лютер засмеялся.
–Элеонора, Вы слышали когда-нибудь о мескалине?
Журналистка кивнула.
–Хотите сказать, что Вас лечили наркотическими веществами?
–Хочу сказать, что меня вылечили. – Сделал акцент на последнее слово мужчина. – Мне абсолютно все равно к чему они прибегали и прибегают ли к этому сейчас. Важно, что я снова хочу жить и хочу писать.
Женщина насторожилась. Мескалин. Уже не в первом деле всплывает этот психоделик, уже не в первом деле люди ищут себя и пытаются избавиться от душевных мук с помощью этого средства. Уже не в первом деле в этом им помогают индейцы.
–Все же, могу я спросить, чем так примечательна тот незнакомец, который спас Вас?
«Нужно просто узнать, кто его «лечил» и дело в шляпе», – подумала женщина.
–Нет. И никогда не узнаете. Я поклялся, что и на смертном одре не раскрою ее тайны, даже если меня будет пытать АНБ.
«Тогда мне придется тебя убить», – снова подумала журналистка.
–Ну, а как же все эти истории с убийствами? Неужели Вы не боялись подобного?
–Смерти? – Переспросил мужчина. – Нет. Поймите, в тот момент я не боялся ничего. Я просто пошел туда, думая, чем черт не шутит, если и это не поможет, сброшусь с моста.
Он беспечно пожал плечами, отчего Элеонору передернуло. Этот жизнерадостный, пышущий оптимизмом человек так спокойно говорит о самоубийстве, что самому хочется спрыгнуть с моста.
Журналистка потянулась к диктофону и выключила его.
–А если я скажу Вам, что сама хочу вылечиться.
Кажется, что это заинтересовало ее собеседника. Он посмотрел ей в глаза и сощурился.
