style="font-size:15px;"> – Всех приветствую, – отсалютовал Сердобов трудящимся собратьям, и они радостным возгласом пожелали ему доброго дня.
– Э-э-э… Маркел! Дай, пожалуйста, пятак до получки… – попросил молодой фотограф Валера, взлохмаченной головой высунувшись из общей сумятицы и Сердобов без колебаний вручил ему пятитысячерублёвую бумажку.
– Великое данке, Маркел! – возгласил фотограф и смахнув банкноту, занырнул обратно в толчею коллег.
– Прасковья Харитоновна, вы сегодня особенно очаровательны, – провещал Сердобов склонённой к полу уборщице и шваркающая шваброй пожилая женщина, обернулась к нему розовощёкой полнотой лица.
– Ой, Маркел, давно я тебя не видела… – сияя радушностью промолвила она, шестом швабры поправляя на виске бежевую косынку.
– Прасковья Харитоновна, работа – это такое место, куда часто лучше не заглядывать! – деловито отмолвился он, под раскатистый смех поломойщицы скрываясь в закутке корректора. Завалившись ворохом распечатанных бумаг красавица Анна вносила неотложные поправки к готовой статье. С проворством фокусника, Сердобов окинул девушку любопытным, штудирующим взором обнаружив, что золотистые волосы её, обычно стянутые в тугой хвост, сегодня отчего-то распущены и волнами опадают на стильный, серый свитер, провокационно обнажавшим нежную шею. Оценив непосредственную наружность модницы, он пришёл к выводу, что сменив причёску Анна стала ещё более очаровательна, когда бирюзовые глаза её оторвались от черновиков и взглянули на него фейерверком восхищения, радости и обожания.
– Маркел, тебя Денисовна просит! – торопливо воскликнула девушка, при виде Сердобова засветившись каким-то таинственным и неизъяснимым огнём.
– Да ладно! Чего я там не видел? – с изящной гаммой иронии и подчёркнуто небрежно отозвался он.
– Маркел, ну ты что? Иди! Там срочное что-то, – встревожено и смущённо сообщила она, влюблёно смотря на безрассудного гуляку.
– Пойду, но не по той несущественной причине, что мне платят за это неплохую зарплату, а только, лишь, потому, что ты Анечка просила меня об этом!!! – рыцарски возвестил Сердобов, высмотрев под столом привлекательный кусочек бедра.
– Иди-и-и… – смеясь, проронила она и Маркел направился к двери, нечаянно столкнувшись с тощим, холерного вида субъектиком, в костлявой руке которого болтался стакан кефира. Кисломолочный продукт сразу же вывалился на до омерзения тщательно выглаженную рубашку, расползшись ленивой, жирной лужей.
– Прости, Грабов, ненароком вышло! – неунывающе извинился Сердобов, когда уксусная желчь обезобразила высокомерную физиономию сотрудника из отдела рекламы.
– Смотреть нужно куда идёшь! – злобно прошипел он, отирая молочную кашу носовым платком.
– Спасибо за напоминание! – пообещал Сердобов и дружественно шлёпнув ехидника по хлипкой вешалке плеча, умчался в буйные заросли второго этажа.
– Что
