интересней: с бабами нельзя. А вот про маленьких мальчиков мы им ничего не написали.
Демон вздохнул:
– Прав ты тогда был. Не стоило писать, – водитель обратился к коллеге, но тот был погружен в работу. – Иисуса всё-таки по-своему жалко. Смотрит он сейчас на всё это дело и, наверное, расстраивается.
Казалось, демон о чём-то задумался. Лик его погрустнел, сожалея о чём-то.
– Хороший был мужик, – вздохнул демон. – Не то что эти…
А потом добавил через какое-то время:
– Но дурак был…
Чёрный мерседес уносило по пустынной трассе, ведя к неназванной цели его пассажиров.
4
Боли Виталик уже не чувствовал. В том смысле, в котором он понимал и ощущал боль до этого своим разумом и телом. Он понимал, что его глазницы лопнули от жара окутавшего его пламени. Виталик не чувствовал конечностей, потому что знал, что руки обуглились, а ноги были придавлены огромной деревянной балкой перекрытия. И жить ему осталось всего несколько минут. Вот так вот он и уйдёт, ничего не достигнув в этой жизни, полной разочарования и несбывшихся надежд.
Несмотря на эти удручающие обстоятельства, душа его была спокойна как никогда. Он не гордился тем, что он сделал, но и ни капли не жалел. Что ж, если ему суждено уйти так, то он не устрашится этого.
Ещё каких-то двадцать минут назад Виталик возвращался домой из института, и ничто не предвещало беды.
Знакомые переулки провинциального города. Вечно ремонтируемые дороги, которые находились, как всегда, в ужаснейшем состоянии. Невысокие кирпичные пятиэтажки и тополиный пух. Этот пух конкретно бесил. Этим летом его было особенно много. Он летал повсюду, ложился на крошившийся асфальт убогих дорог, залетал в нос, в глаза. От него было сложно дышать. Автовладельцы поминали его добрым матёрым словом, потому что, залетев в салоны автомобилей, он представлял неприятности.
Единственными радующимися ему жителями города были дети. Они бегали с коробками спичек или зажигалками в поисках залежей уже отлетавшего пуха и поджигали его где ни попадя. Особые энтузиасты из них составляли пуховые дорожки приличной длины, чтобы потом поджечь и наблюдать за огненным действом.
Иногда так случается, что страшные вещи происходят не потому, что в этом заинтересован кто-то злой или нехороший. Не всегда великой беде предшествует чёткий план действий по её реализации. Напротив, за ней стоят, скорее всего, глупость и халатность.
Этот раз исключением не стал.
Дети подожгли большую кучку пуха, которая, как бикфордов шнур, привела огонь к стоящему рядом старому деревянному детскому дому.
Это убогое на первый взгляд здание, казалось бы, по задумке властей специально находилось в тени высоких тополей, спрятанное от глаз прохожих и, разумеется, самой власти.
Напоминание о таком позоре страны, как детские дома, не входило ни в чьи планы. Проблема есть, но решения её не придумано, поэтому про неё лучше забыть. Отложить в долгий
