под передней лапой, и здесь, под подбородком. Но я редко задираю голову. В любом случае это будет не смертельная рана.
– Если тебе воткнут копьё под переднюю лапу, могут достать сердце, – заметил Торваль.
Я отрицательно качнула головой.
– У меня сердце смещено. Оно здесь, – я коснулась середины груди, – за грудной костью, а её и пулей не пробьешь, разве что ракетой. Но от ракеты я, пожалуй, успею увернуться.
Я умолчала о том, что вообще-то у меня не одно сердце. Стоит иметь в запасе хоть что-нибудь.
– Ты забыла о ядах, – сказал Торваль. – Я ведь говорил – порой хватит и одной царапины…
– Верно, – нехотя согласилась я. – Придется поостеречься… Знаешь, я, пожалуй, превращусь обратно. Мало ли что…
– Сперва разожги костёр, – сказал Торваль и невольно поежился. Видимо, после путешествия на моей раскаленной спине ему сделалось зябко.
6
Хотя стояла середина лета, ночью было холодно – такое в этих краях не редкость. Поскольку у костра можно греться только одним боком, а теплой одежды у нас при себе не было – рассчитывали ведь просто посидеть в кафе, а не скитаться по лесам! – то ночевать было неуютно, во всяком случае, Торвалю. Мне что – меня грел собственный огонь, так что ветровку я готова была одолжить спутнику, но передумала: он привык ночевать под открытым небом, уж не окоченеет. А я хоть под голову эту тряпочку положу…
Торваль разбудил меня на рассвете и, не сказав ни слова, зажал мне рот. Я покрутила пальцем у виска и вопросительно посмотрела на него. Торваль кивнул куда-то в сторону поселка, над которым мы вчера пролетали. Я прислушалась. Кто-то осторожно шёл через лес, стараясь не шуметь. Конечно, до любого алья им было далеко, он расслышал шаги, должно быть, от самого их жилища. Мог бы и пораньше меня разбудить, к слову, давно бы уже улетели!
Торваль показал мне три пальца – ясно, к нам приближались трое. У меня не настолько хороший слух: определить, что в лесу кто-то есть, я могу, но пересчитать их и определить по характеру шагов, кто высок, кто низок, кто опытный лесовик, а кто приехал на прогулку из города, увы, не могу.
– Делай вид, что мы просто заночевали в лесу, – сказала я одними губами. – И не лезь на рожон. Кто разберет, что это за люди такие, может, грибники, а может, нет…
Торваль отошёл к костру. Я тоже придвинулась поближе к огню, насвистывая, чтобы нас легче было найти.
Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать из-за кустов на опушке появились трое. Выглядели они обыкновенными мужиками из глубинки, решившими поохотиться – каждый держал ружьё наперевес.
– Привет! – сказала я. – Вы откуда?
Мужики немного опешили.
– Вы кто такие? – спросил один из них, заросший трёхдневной щетиной, и поудобнее перехватил ружье.
– Туристы, – ответила я.
– Туристы, говоришь… – протянул второй, озираясь. – А вещички ваши где? Палатка там, рюкзаки…
Я
