не будет, – я наклонился к ней, – будет лучше. А теперь…
– А теперь? – она сказала тихо, будто ждала чего-то.
– А теперь… – я наклонился к ней.
– Да? – еще тише.
– Можно мне документы, которые вы должны были принести?
– Ах, да, сейчас! – она засмеялась и засуетилась, открывая сумку.
Засмеялся и я. Ситуация должна быть приятной до конца.
Елисса достала пару листиков, завернутых в файл.
– Это все?
– Я больше не нашла. Вряд ли вам интересна культура, простите.
Я пробежал глазами по листику. Интересно.
– Давно видели Флора? – я убрал файл и должен был как-то продолжать разговор.
– Года три не видела, честно говоря. Он и сам не очень стремится к встрече. Был ведь недавно у нас в Гедонисе и даже не позвонил.
– С возрастом он становится более раздражительным. Каждая поездка в Гедонис его сильно расстраивает и выматывает, сами знаете, он терпеть не может гляда. Хотя разве у него есть здесь фабрики? Не знаю. И зачем же он сюда ездит?
Елисса пожала плечами.
– В любом случае Флору очень сильно претит общественность. Гляд его выводит из себя, он безразличен к общественной деятельности, а здесь занимаются только этим. Ну и прогулками по улице.
– Я его знаю и понимаю, но думаю, что здесь есть иные причины, – ответила Елисса.
Я прекрасно осознавал, что Флор просто ревнует меня к Елиссе, но, конечно, вслух я этого не высказал.
– Флор прост и откровенен. Всегда знаешь, как он поступит и как отреагирует, всегда можно предугадать его действия. Ему на все плевать. Ему даже лень задумываться о жизни, мое влияние на него почти закончилось. Да, раньше мы, что называется, творили друг друга, полностью знали все наши сокровенные мысли и имели одни интересы. Флор еще с юного возраста приучился всегда вставать на мою сторону в спорах, ибо ни один предмет ему не был интересен, а моя сторона всегда приносила дивиденды. За это я его и люблю. А вы не Флор.
– Надо же, – усмехнулась Елисса.
– Вас сложнее разгадать, сложнее и интереснее. Ваш мир закрыт, и ключа к нему нет. А я не такой искусный взломщик, как можно думать, я вскрываю двери лишь тяжелой артиллерией. Тонкий, чувственный, таинственный и атмосферный мир скрывается за вашими глазами уже многие годы. Он не исчерпан, он не разгадан. Он притягателен и изящен. Вы не Флор, Елисса, – кажется, ей нравилось, что я говорил.
Она не успела ответить. Экран загорелся белым светом, и на сцену вышел человек в смокинге.
– Дамы и господа, – начал он возвышенным тоном, – сейчас перед вами предстанет знаменитый художник Емельян Андреевич Кудесников. Все мы знаем его вклад не только в развитие эскадрольского искусства, но и в развитие эскадрольского фронта. Просим вас не реагировать слишком бурно на внешность почтенного художника и не вызывать у него раздражения. Мы начинаем.
На
