это так много. Жанна увидела, как к ней бежит муж. Она встала и молящим взглядом просила только одно, чтобы он сказал: их девочка жива, а еще лучше, что все это – сон.
– Ты зачем, зачем пришла, Жанна? Соны сегодня не было в школе! Не было!
– Не было… не было… Я вспомнила! У нее зачет! Зачет в музыкальной школе! Какая я дура!
Но появилась надежда. Добравшись до музыкальной школы, они увидели, что здание разрушено наполовину, и там тоже начались работы. Вот кто-то закричал:
– Воды! Принесите воды!
Жанна увидела, как мужчины доставали тело. Это был женский силуэт в нежном кремовом платье.
– Жива! Жива! – закричали обрадованные люди.
– Маруся… – прошептала Жанна. – Маруся! – уже кричала она. – Где Сона?
Но Маруся не слышала ее. Она была без сознания. А ее правая нога превратилась в кровавое месиво.
– Носилки! Носилки! – кричали спасатели.
Уже потихоньку разбивались лагеря с первой медпомощью, воду грели в ведрах, прямо на улице, как во время войны. Тела делили на живые и мертвые. Действовали сообща, будто знали, как. У человека включается защитная реакция, ставится блок, чтобы не сойти с ума, чтобы не потерять рассудок.
– Может, Сона у бабушки? – догадался Гарик.
Они подхватили оцепеневшую Жанну. «А вдруг?»
В этот же день, вечером, отец, Гарик и дед пошли в отряд добровольцев, как тысячи других мужчин, которые могли быть хоть чем-то полезными. Пока не прибыли техника и профессиональные спасатели, они голыми руками при помощи простых примитивных подручных средств пытались найти и вытащить пострадавших.
11 декабря люди потеряли или обрели друг друга. Те, кто выжил, считают этот день своим вторым днем рождения, и никто никогда в жизни не забудет, что пережил в эти тридцать секунд.
В этот же день семья Соны решила, что не останется в своем городе. Еще раз пережить такое никто бы не смог. Они еще не знали, что Спитак практически стерт с лица земли, а Кировакан разрушен так же. Что еще много-много лет не заживет эта рана, поломавшая жизни и судьбы.
Шло время, Сона выросла. После 8-го класса пошла в музыкальное училище. Гарик уехал в Москву и поступил в университет. Мечта семьи навсегда покинуть город пока не могла осуществиться, потому что грянули 90-е, и страны больше не было. Теперь все предстояло создавать заново. Заново рождались новые государства, независимость и законы, гимны, и опять мы строили новый мир.
Мать по-прежнему преподавала в училище. Зарплата крошечная, но зато надежный и стабильный доход, хоть искусство еще было кому-то нужно. Сона стала студенткой, но в свои пятнадцать она оставалась еще совсем ребенком. В отличие от грудастых не по годам взрослых ровесниц, Сона бегала в кедах, играла в футбол и каталась на велосипеде. Все свободное от игры на фортепиано время она проводила на улице с мальчишками. С девчонками-однокурсницами, важными и толстопопыми, она общий язык не нашла.
Занятия в училище заканчивались примерно к трем-четырем
