технических навыков художника. А у тебя получится просто… клякса. И вообще мы отвлеклись. Мы говорили о музыке. И все, что я хотела сказать, это то, что зачастую перевод нафиг не нужен. Миллионы людей ходят в театры на итальянскую оперу, ни слова не понимая по-итальянски, и получают при этом огромное удовольствие. А если тебе так уж важны слова, читай поэзию. Она для того и придумана.
– Слушай, ты чё злишься-то? – Токарь раздражённо зыркнул на Нину. В случаях, когда женщины начинали показывать ему свой характер, он всегда предпочитал контратаковать. – Чё я такого сказал? Вот ты такая умная, сейчас втирала мне всю эту бодягу, мол, слова не важны, слова не важны, – а может быть, они нас на хуй посылают в своих песнях, а мы и радуемся.
– Кто посылает? – опешила Нина.
– Да америкосы твои.
Он снова поглядел на Нину и мгновенно нахмурился: опять этот взгляд. Опять она смотрела на него так, словно… презирала?
Затянувшееся молчание нарушил, перекрывая музыку, звонкий смех Нины. «Бля!» – выругался про себя Токарь, по-детски вздрогнув от неожиданности.
– Чё ржешь?
– А знаешь, может, ты и прав! Я как-то совсем позабыла об этом, ха-ха-ха!
Всё ещё смеясь, Нина выкрутила громкость на максимум, когда Мэтью Беллами ударился в гитарное соло, разулась и закинула ноги на широкую приборную панель внедорожника. Усевшись таким образом, она отвернулась к окну.
И сразу же умолк её добродушный смех.
Чувство брезгливости и отвращения накрыли её волной.
8
Нина пыталась взять себя в руки. Она разглядывала крошечные фигурки дачников, орудовавших на своих участках лопатами и поливочными шлангами. Некоторые из них просто загорали в шезлонгах, обмотав головы марлей. Иногда движения дачников попадали точно в ритм музыки, и тогда Нине казалось, что она смотрит какой-то чудной видеоклип.
Природа действовала на Нину успокаивающе. Её просторы дарили чувство настоящей свободы. Как и Токарь, Нина росла в душной квартире мегаполиса и, как все горожане, выбиралась за город лишь на короткое время, на пикник или с палатками на озеро. Но каждая такая поездка надолго оставалась в её памяти приятным воспоминаем. Выезжая с компанией куда-то за город, Нина старалась отыскать там поле. Такое, чтобы, куда ни повернись, взгляд упирался бы в горизонт, а над головой висело бесконечное небо, низкое, рукой можно достать. Друзья давно привыкли к этим её исчезновениям посреди совместного отдыха, когда она брала с собой пластиковый стаканчик с пивом, сигареты, немного закуски, и уходила, чтобы устроить свой собственный пикник в центре вселенной.
И в такие минуты она ощущала мистическое единение с чем-то, что было за гранью обычной, земной красоты; проникалась его величием, пропускала через себя. Лежала, утонув, в душистой траве и ждала наступления темноты, ждала, когда на небе проявится звёздная россыпь. Она смотрела в космос часами, и иногда, бывало, даже засыпала
