каждая тушка.
– Ну тогда кошка! – предположил усатый мужичок в кепке, по-глупому улыбнувшись.
– Да какая кошка, дурень! Говорю тебе, каждая тушка по килограмма три живого веса, а гусят штук пятнадцать было…
– Ну значит, несколько кошек, – засмеялся все тот же мужичок.
– Молчи! – обиделась пострадавшая.
– Это Ножик за старое взялся, – вмешалась в спор только что вошедшая на почту худющая тетка в белом халатике. И когда все взгляды были устремлены на нее, она уверенно заморгала. – Ну этот сидевший… на днях вышедший… Я к нему пришла намедни, прививку хотела от туберкулеза впендюрить, а он меня чуть не зарезал, сволочь…
Очевидно, это была местный фельдшер, помешанная на прививках и жутко озлобленная на тех, кто от них отказывается.
– Да, что ты брешешь, Танька! Какой Ножик!? – раздались голоса из толпы.
– Говорю, это Ножик! – настаивала фельдшер, чуть ли не зашипев от злости, точно змея.
– А я говорю, не Ножик! – уперлась в бока пострадавшая. – Ренат (участковый) изучал следы в огороде и сказал, что зверь этот, примерно вот такого роста, но не лиса… Прямоходящий, когтистый и плоскостопие на правой лапе.
– Батюшки, батюшки… – кто-то запричитал в толпе и стал креститься.
– Так ты ему конфетки эти купи, – все заладила Матрена Степановна, известная в округе сторонница всевозможных ядов. – Покидай везде по углам, дочка. Авось окочурится… Я своих клыс всех так повывела… и соседских тоже… Где купить-то? В зоомагазине в станице купи и делов-то… Да вот одна, кажется, завалялась… – и бабушка стала обыскивать себя в поисках отравы.
От этого всего добродушия мне стало в прямом смысле жутковато, и я старался держаться поближе к стойке, с надеждой поглядывая на посылку на коленях современного Печкина.
– Что делать-то? – спросил я похитительницу чужого добра. – Может, свой номер вобьете?
– Ага, нашел дуру! Ты посылку заберешь, а потом скажешь, что не брал, а мне потом отвечать… – возразила почтальонша. – К тому же нужен код подтверждения с того номера, который я уже ввела в программу. Я же его уже вбила, а как поменять, не знаю. Так что давай двигай за телефоном. Другого варианта нет. Видишь, люди ждут.
Люди, действительно, ждали и смотрели на меня с мрачными лицами. Между тем, эта беззубая бабушка шептала им на ухо.
– Говолю, в таких делах только конфетка поможет.
Так что надо было решать возникшую проблему, как можно быстрее.
– Ну что съездишь еще один разок? – обратился я к дочери. – Привези телефон, чтоб сто раз не бегать.
– Угу… – понимающе кивнула она.
Находиться в такой враждебной обстановке было невыносимо, и я вышел на дорогу, где ко мне подъехал на велике Васька со скрученным в рулон поролоном. Как оказалось, поролон ему этот выдала администрация, как социальное пособие
