выхлопные газы утопили вонь домашнего скота. Чтобы, громоздясь друг на друга, в небо полезли окна многоэтажек, а горизонт заклубился дымом труб котельных.
Миша замычал, забирая тоном всё выше и выше. Словно раскручивающаяся на оси центрифуга. Он замотал головой, разгоняя внутри взрывоопасную смесь, и только после этого его голос прорвался наружу, словно вырвавшееся из горлышка шампанское: – Хватит! Хватит, я сказал! Перестаньте это всё! Так нельзя! – он прокричал и застыл в воцарившейся после того тишине.
Толпа воззрилась на пленника с удивлением. Можно было расслышать шелест ветра в листве и пикирующих рядом мух. Мужчина развернул плечи.
– Что вы, чёрт возьми, делаете? За что вы судите меня?… За то, что я взял тряпьё? Какое-то жалкое тряпьё? Разве не видите, что у меня ничего нет своего. Вообще ничего. Я пришёл к дому этого, – Миша кивнул на Алексу, – голым! Ясно вам? Чтобы просить хоть что-нибудь у вас, мне надо было прикрыть собственный зад. Вот почему я полез в первый попавшийся дом. Но я не крал. Я брал с возвратом! А вы… Жмоты! Нельзя же так. Разве вы совсем утратили чувство локтя? Или жадность ваша стала выше всего человеческого? Чего вы лыбитесь? Чему радуетесь?
– А ну заткнись? – зарычал в ответ Алекса и налетел на мужчину с кулаками, – Ты нарушил самый древний закон земли людей! И не морочь людям голову. Жалобу вымаливать слов хватило, а попросить по-людски нет? Хорош вывертываться тут. Сберег бы честь.
– Сам береги честь! – огрызнулся Миша. – Лупить связанного смелости хватает. А к бою кишка тонка?
Алекса рубанул кулаком по лицу пленника так, что у того нос разлился ручьём, окропив яркими брызгами грудь.
– За кражу смерть, понял?! За кражу смерть! – крикнул он ещё раз, обратясь к толпе и та поддержала его в ответ, хоть и не так уверенно как прежде.
– Да не воровал я, сукин ты сын! Кто вы вообще такие, будь вы не ладны? – Миша с трудом разевал рот, морщась от боли, и сплевывал алую слюну в песок.
– Врёшь! – Алекса ударил Михаила ещё раз. Теперь в живот, отчего жертву переломило пополам, и мужчина повис на кольце.
– Ты мне за это ответишь, – прошептал Миша и закрыл глаза, ожидая новый сокрушительный удар.
Однако ничего подобного не случилось. До него донёсся вздох толпы. Голова не переставала гудеть, словно в ней сработал, да так и не смолк клаксон. Но дыхание вернулось к норме. Миша приоткрыл сначала один, затем другой глаз. Никого рядом, только толпа вдалеке. Слава богу! А где же этот подонок Алекса?
Наконец он увидел его сидящим на пятой точке, метров аж за двадцать от столба. Что ещё он там делает? – испуганно подумал Миша.
Оторвавшись от скопления людей, к Михаилу стал приближаться седовласый старик в длинном светлом балахоне. Он припадал на правую ступню и в помощь себе выносил узловатый посох. Старец приближался уверенно, по-хозяйски. Алекса, за которым продолжал наблюдать Михаил, подтянул к себе ноги и, испуганно,
