етий день разлуки очарованный Ликволом Трой не будет способен мыслить рационально, изнывая от одного сильнейшего желания увидеть его, подослал ко мне актеров, разыгравших для меня спектакль! С единственной целью – заставить меня невольно выдать Ликвола своим подручным! Между тем, Ликвол, аккуратно положив на диванчик недовязанную салфетку, стал обреченно опускаться на колени.
– Не так быстро, господа! – не менее жестко говорю я, – этот эльф отсидел огромный срок в тюрьме за свои прежние прегрешения, что полностью снимает с него вину. А также он полон искреннего желания никогда больше не использовать свое проклятие, которое раньше считал даром.
– Фонуар сказал не трогать тебя при возможности, Трой, – улыбнулся мне жестко Шридхар, – но он знал, что ты не сможешь стоять в стороне, раз уж подпал под магию Ликвола. Постарайся все же одуматься, у тебя практически нет артефактов, а твой уровень смехотворен по сравнению с нами. Будь мужчиной, борись с очарованием Ликвола, не мешай нам делать свою работу, и у тебя все будет в порядке!
Вместо ответа я скастовал под потолком три десятка стокилограммовых валунов прямо над нами. Знал, что врежет и по мне, но у меня-то есть секретное достижение, которое может позволить мне выжить! Уже через долю секунды мое сознание померкло, а потом… потом мигнуло оповещение:
Выберите точку воскрешения. Варианты: текущий город, крепость Равана.
М-мать! Моя последняя запасная жизнь! Как же так-то? А как же мое достижение, куда пропали четыре секунды полной неуязвимости при пяти процентах жизни? Как я теперь умудрюсь выжить три оставшихся до конца срока первого этапа испытания недели без хотя бы одной запасной жизни?
Но ладно хныкать! Сейчас-то я жив пока? Значит, нужно выбрать точку воскрешения. Обратно в гостеприимное подземелье крепости Фонуара? Нет, точно не стоит! Выбираю текущий город.
Через секунду стою на круге воскрешения в Этлае. Свежий ветер, бьющее в глаза яркое солнышко, разглядывающие меня с любопытством прогуливающиеся неподалеку симпатичные девушки-НПС. Но меня гложет любопытство – как же я погиб-то?
Открыл оповещения:
Вами убит НПС 296 уровня! Получен опыт 8780 единиц.
Вами убит НПС 299 уровня! Получен опыт 8870 единиц.
Вы погибли от рук НПС! Потеряно 21000 единиц опыта!
И разве это объясняет, почему не сработало мое достижение? Ясно только то, что двух колдунов я таки забрал с собой. А третий, видимо, грохнул меня самого. Боже! Это значит, что он в моем доме наедине с Ликволом! И уже полчаса!
Я повернулся, чтобы рвануть побыстрее к дому с кружевами, споткнулся, и тут впервые обратил внимание, что стою в двух моих утраченных после чаепития у Фонуара сетах. А споткнулся я об отобранный орками в замке принца троллей посох от прошлого сета. В руке сжат хрустальный череп, а под ногами разбросаны другие артефакты, которые нельзя потерять, что находились при мне в сумке, от бриллианта чести до сапожного ножа. Так и есть, смерть позволила вернуть мое самое ценное имущество!
Подхватив посох и ценные амулеты, тут же на максимальной скорости рванул к дому с кружевами. Умом я понимал, что за полчаса уцелевший колдун мог казнить Ликвола уже раз пятьдесят, да еще и выпить чаю после этого, но на расчеты в вопросах дружеских обязательств полагаться не стоит. Опасно ли бежать без единой запасной жизни в гости к только что убившему меня высокоуровневому колдуну? Да ну нафиг! Ликвол в опасности!
Запыхавшись, я влетел в дом. Тремя шагами проскочил коридор, и смело ворвался в гостиную. И чуть не сбил с ног направляющегося в коридор с большим сундуком в руке Ликвола. Жив, курилка!
Эльф от изумления роняет на пол свою кладь. Глаза становятся круглыми, как блюдца.
– Трой? Но ты же был мертв? – только и произносит он.
– Бывает! – бодро отвечаю я. Вид говорящего эльфа будит во мне какие-то важные воспоминания. Ага, мне не стоит разговаривать с ним больше минуты! Вдруг его проклятие снялось с меня после гибели? Надо быть редкостным дебилом, чтобы заполучить его заново!
Эльф начал снова открывать рот, но я его тут же заткнул:
– Не разговаривай, немой! Бери лист бумаги и пиши, что тут случилось после моей скоропостижной смерти!
Все еще изумленный эльф вздохнул. Видимо, привычное требование вернуло ему понимание того, что я действительно жив. К счастью для моих дружеских чувств к Ликволу, по его лицу было видно, что мое внезапное воскрешение его очень радует, несмотря на необходимость снова разыгрывать немого.
Пока эльф корпел с пером над листом бумаги, примостившись на углу дивана, я внимательно оглядел гостиную. Там, где мы стояли с колдунами, когда, как выяснилось, я скастовал самоубийственное заклятие, пол был покорежен (но не проломлен, доски пять сантиметров толщиной проломить очень
