Уайт, позвольте откланяться! Я свяжусь с вами насчет обустройства и ремонта судна в ближайшие дни! Всего вам хорошего, дамы!
С этими словами он покинул гостиную, чуть ли не силком таща за собой перепуганную белолицую Кэтрин Уилфорд.
Несколько мгновений трое женщин пребывали в полном недоумении и молчании.
– Они какие-то чудные, – наконец промолвила Элизабет.
Софи согласилась:
– Не то слово. Но, как бы то ни было, он предлагает выгодную сделку. И мы сглупим, если не примем его предложение. Я запишу Кэтрин Уилфорд вторым офицером после меня… И кто там следующий на сегодня?
ДОМИНИКА – офицер
Капитан вспомнила подписанное одним только именем письмо.
– Иностранка.
– Иносранка, – усмехнулась Мардж.
Софи же, услышав грубое словечко, демонстративно поджала губы.
Когда дворецкий представил им Доминику, все трое были поражены в первую очередь красотой девушки. Это была высокая, статная молодая дама с тяжелыми каштановыми волосами и темными глазами, в которых можно было утонуть. Ее загорелая кожа притягивала взгляд, однако, истинным сокровищем Доминики оказался голос – певучий и глубокий одновременно. Ее произношение было безупречным, что позволило предположить, что девушка проживает в Англии уже много лет.
– Ну что ж. Я родилась на севере Италии в очень бедной семье, – начала свой рассказ Доминика.
Ее детство прошло в деревушке близ Тренто, у подножья Доломитовых Альп, что сверкают всеми возможными переливами розового в закатных лучах. Весной в снежных долинах расцветают эдельвейсы, а реки ускоряют свое течение, огибая близлежащие городки, усыпанные домишками цвета терракоты.
«Лето, лето, не уходи, мне всего лишь восемь!» Именно в таком возрасте, ввиду бедственного положения семьи, родители отдали ее в монастырь. Там Доминика обучилась грамоте, пропадала часами в библиотеке, с удовольствием читая редкие книги. Однако самым главным и впечатляющим открытием в монастыре для Доминики стал хор. Пение давалось маленькой послушнице легко и приносило удовольствие, а толстые каменные стены базилики святой Лючии совсем скоро стали ее настоящим домом. Монахини познакомили ее с музыкальными сочинениями Хильдегарды Бингенской, и жизнь наполнилась невыразимым чувством прекрасного, которое отражалось в самом прекрасном даре Господа людям — в музыке.
Спустя несколько лет Доминика отправилась в Лигурию вместе с настоятельницей, которой помогала, выполняя различные мелкие поручения. Именно там, на побережье, она встретила его.
Мардж широко улыбнулась:
– Он был красавчик?
– Он был британский морской офицер, – вздохнула итальянка.
Когда обоюдная страсть поглотила их, он уговорил ее бежать из страны. Поселиться в его лондонском доме и стать названой женой. «Лето, лето, не уходи, мне всего лишь семнадцать!» —
