ее кожи я еще мог себе представить, но желание ощутить вкус ее сочных губ поставило меня в тупик. Конечно же, меня распирала жажда нового знания, и я уже не искал случая поговорить с кем бы то ни было. Я, как сказано, жаждал знакомства с ней. Но ведь мы знакомы уже тысячу лет! Я все эти годы помнил о ней, тем не менее я искал знакомства. Близости? Нет. Или все-таки близости? Вот так с наскока, не успев рассмотреть как следует эту немыслимую лазурь, не узнав даже имени?..
Не ответив ни на один из вопросов, я бросился вслед и следовал за ней от истории к истории. Я тогда уже знал – это наша история. Рия сразу меня узнала.
– Ах! Вот ты какой!..
– Ты тоже повзрослела.
– Я?! Нет. Я такая же, маленькая-маленькая девочка…
Глава 7
ПРЕДЧУВСТВИЕ РАЯ
Поздно вставать стало моей сладкой привычкой. Утра здесь тихие, сонные и ленивые, солнце не всходит, а постепенно появляется из розового марева, ярко-малиновое, огромное, заспанное. Со дня возвращения домой моя постоянная готовность взять судьбу за рога тотчас разбивается о стену сомнений, как только я открываю глаза. Меня всякий раз будит какой-то неясный странный звук – то ли трель жаворонка, то ли радостная игра чьей-то веселой свирели, неназойливо крадущей сладостный сон. В доме два низко посаженных окна, удивленно глядящих в мир пустыми зрачками, сквозь которые уже сочится алый рассвет. Новый день, улыбаясь, сонно входит ко мне, наполняя мою обитель тихим теплом и веселым светом. Здравствуй!.. Я приветственно протягиваю навстречу ладони, и вдруг понимаю, что сегодня мне уже не увильнуть от объятий судьбы. Что ж, привет! Выйдя на порог, потягиваясь, с еще не разлепленными веками, я пытаюсь выяснить, откуда исходит этот небесный звук, но раскрыв глаза, тут же забываю о своем намерении: меня манят горы. Маленький, дикий, неухоженный сад… Мне никогда не нравились вычищенные и опрятные, как спальня, сады. Туда и птицы не залетают, и дырявые тени не освежают. Тревожный свет ожидания освещает здесь каждый цветок, каждый камушек и росинку. Ну вот и пришло время расставания. Равнина тянется на много миль, края ее не видно. В обе стороны он теряется в пурпурно-молочной дымке, сквозь которую, я знаю, скоро проступят золотисто-рубиновые вершины ближайшх гор. Ни ветерка. Я тороплюсь, я хочу еще раз осмотреть с высоты этих гор бескрайние, озаренные юным солнцем дальние просторы, образующие вселенских масштабов пылающий горн. Воздух этой страны уже пахнет паленым. Все чего-то ждут, что-то должно случиться. Что? Вокруг – ни души. Я рад этому безлюдью, хотя мысли мои и заняты человечеством. В тишине шуршат лишь мои сандалии по каменистому абрикосовому грунту, постукивает о камешки посох и звенит в вышине жаркий жаворонок. Позади еще слышен лай собак. Резвые горлицы и сизые дрозды соревнуются в скорости. Кажется, жизнь полна мира и покоя. Одноногие аисты стыдливо и важно караулят этот мир, ничуть не пугаясь моей близости. Здесь земля пахнет серой и смолистыми шишками. Особенно по утрам. На линялом ковре летнего неба бережным
