мальчишескую голову дополнительных беспокойств.
Тебя просто сильно смущал уже сам факт того, что в тихом местечке незнакомый дядька гориллоподобной наружности и так и сяк ненавязчиво демонстрирует тебе предмет своей сомнительной мужской гордости, о котором ты даже думать боишься, не то что уж демонстрировать его прохожим.
Верзила останавливается всего в двух метрах от тебя. Он продолжает трясти членом снизу-вверх, по кольцу зажатым в ладони.
– Ты, парнишка, точно поссать не хочешь? – спрашивает мужик, свысока глядя на тебя и стряхивая с члена капли мочи, которых там давно уже нет.
Ты опять опускаешь глаза в учебник и пытаешься читать там:
Но твоё сердце бьётся в груди с такой силой, что ты от волнения даже двух слов разобрать не можешь.
– А то пошёл бы поссал, – всё не унимается мужик.
Ты сидишь, якобы читаешь…
Внутри тебя всё трясётся, но снаружи ты, видимо, само спокойствие.
Верзила стоит перед тобой с членом в руке ещё несколько секунд. Затем он с досадой принимается убирать его в прореху своих дачных штанов.
Но на душе твоей легчает лишь чуть-чуть.
Ты, совсем зелёный пацан, закомплексованный, зажатый и серый, но не как волк, а как мышь, сидишь, жутко ссутулившись, на бревне в глубине лесопарка и делаешь вид, будто читаешь биологию. А всего в двух метрах от тебя стоит огромный мужик, только что как бы невзначай размахивавший своим членом у самого твоего носа. В лесном воздухе чувствуется не запах начатого дня, а повисшее напряжение.
Мужик убирает руки в карманы своего дождевика и ещё некоторое время продолжает на тебя смотреть.
– А ты чего ручку на карман цепляешь? – говорит он.
Косишься на нагрудный карман своего школьного пиджака, к которому прицеплена металлическая авторучка.
– Зря так делаешь, – говорит мужик.
Якобы рибосомы, якобы митохондрии…
Мужик говорит: а то споткнёшься и сам же на ручку упадёшь.
Ты сидишь, якобы читаешь.
Он говорит: убери её лучше в портфель.
Сидишь, якобы читаешь.
Говорит: от греха подальше.
Внутри тебя сковывает столь сильный страх, что ты теперь просто не сможешь ломануться отсюда прочь через кусты.
Твои ноги словно наливаются бетоном.
– Сам же и поранишься, на фига тебе это? – говорит мужик, засунув руки в карманы своего дождевика.
Он стоит перед тобой и будто бы ждёт ответа. Эта горилла стоит рядом и смотрит на тебя сверху вниз.
– Нет, – доносится хриплый голос из твоей пересохшей гортани.
Мужик, наверное, не ожидал услышать такой грубый голос от пацана твоего возраста. Всё дело в пересохшей глотке, но ему этого знать не надо.
Секунду он растерянно соображает, что сказать. И говорит:
– Ну так тебе
