Мелинда.
– Да, мы едем в Денвер, – холодно подтвердил Тед. – Но Пуэбло мы объедем стороной.
– Почему?
– Опасно возвращаться по старым следам, – отрезал Марш, боясь в глубине души остановки в Пуэбло. Ведь тогда им придется ночевать в спальне Мелинды, они останутся вдвоем, и вряд ли он сможет оттолкнуть ее без скандала, а ему совсем не хотелось, чтобы их бурное объяснение услышали тетушки. Можно, конечно, молча отдаться ее ласкам, она хочет его, ее сияющий взгляд останавливается на нем с нежным томлением. Но он будет последней скотиной, если уступит одолевающему его желанию! В Буне они раздельно проведут ночь, он устроит Мелинду в комнате, а сам останется в баре. Сердце Теда заныло при мысли о том, как она огорчится. Но лучше видеть ее расстроенной, чем в гробу, и быть причиной ее смерти.
Мелинда больше не задавала вопросов. Она скакала рядом с мужем, да и говорить, обжигаясь холодным воздухом, было нелегко. Она из-под ресниц разглядывала Теда, сердце ее сладко замирало в предвкушении ночи. Она представила, как их тела сплетаются в жарком объятии, и не сдержала восторженный стон.
Они ехали, не останавливаясь, стараясь наиболее полно использовать светлое время суток. Тед поглядывал на жену, чтобы заметить признаки ее усталости, но она свободно сидела в седле и, казалось, получала удовольствие от поездки. В Бун они приехали в начале восьмого и сразу же направились к салуну. Тед снял с седла Мелинду, ее ноги затекли от восьмичасовой скачки. Поддерживая ее под локоть, он вошел в гостиницу рядом с салуном. Оплатив комнату, он повел наверх свою жену. Комната была маленькая, но чистая, всю ее обстановку составляли стол, два стула и узкая кровать.
– Нам нужна другая комната, – расстроено сказала Милли, глядя на него затуманившимися глазами. Тед усмехнулся, подумав, что они могли бы прекрасно разместиться здесь для занятий любовью – Мелинда была бы или над ним, или под ним. Койка в его тюрьме была поуже и покороче, но они не испытывали никаких затруднений, предаваясь на ней любви.
– Не волнуйся, родная, – ответил он. – Я лягу на полу, на твоих овечьих шкурах.
– О! – выдохнула Мелинда и облегченно засмеялась – они никогда еще не занимались любовью на меху, можно начать сегодня.
– Сейчас принесу наши сумки, – сказал Тед и выскочил из комнаты. Ласковый взгляд Мелинды преследовал его – она хочет его и не скрывает своего желания.
Тед завел лошадей в конюшню, взял сумки и поднялся наверх. Постучав, он вошел. Мелинда раздевалась, посреди комнаты стояла лохань с горячей водой. Она уже сняла джинсы, верхнюю рубашку и, поставив ногу на стул, снимала шерстяные чулки. Увидев вошедшего мужа, рассеянно улыбнулась ему и сказала:
– Чувствую себя ужасно грязной, мне так хочется помыться!
Дыхание Теда остановилось, когда он увидел, как руки Мелинды скатывают шерстяной чулок, и обнажается розовое бедро. Он застонал, вспомнив вкус ее кожи. Она резко вскинула голову и быстро спросила:
– Что
