>
От автора
Дилогия «Пути неисповедимые» была задумана во времена «перестройки», когда целенаправленно разрушали наш дом – государство СССР, хищнически разворовывая всё, что с неимоверными трудностями было восстановлено и построено народом после гражданской и Великой Отечественной войн, и с лица земли стирали социалистический уклад жизни.
Первая книга дилогии, антиутопия « Свет во тьме», – это попытка заглянуть в будущее, понять, куда ведут происходящие мировые процессы, что замышлено построить на руинах разрушаемого жизнеустройства. И чем по времени дальше мы уходим от начала этих процессов, тем очевидней становится, что, как это ни прискорбно, наша жизнь движется именно в направлении мироустройства, описанного в этом произведении.
Во второй книге дилогии, утопии «Великий Восток», говориться о жизни людей в справедливом, высоконравственном обществе материального достатка для всех людей, построенном на фундаменте традиционных религиозно-нравственных ценностей.
Россия находится на перепутье, и, как говорит один из героев книги, «всё взаимосвязано во времени и будущие поколения – безвинные заложники действий живущих ныне. Что мы посеяли, то они и пожнут. Боже правый, наставь нас на путь истинный»
Книга первая
СВЕТ ВО ТЬМЕ
И когда Он снял седьмую
печать, сделалось безмолвие
на небе, как бы на полчаса.
Часть первая
Глава первая
Был поздний час. Давно стемнело. Доктор, директор школы «Луч Абсолюта» касты Э, собрался было уже покинуть рабочий кабинет, но прозвучал сигнал вызова, и на экране видеосвязи возникло растерянное лицо привратника. Тот сообщил, что не назвавший себя мужчина привез маленькую девочку, без объяснений, передал ее документы и сразу же уехал. Это было необычно: по заведенному порядку, поступающих в школу детей – нарядных, веселых, с сияющими любопытством глазами, взволнованные родители привозили утром, и с рук на руки передавали персоналу школы. Доктор распорядился увести девочку из привратницкой в корпус «Малышка», а её документы утром принести к нему.
Весь следующий день он был занят в большом школьном хозяйстве, а когда в конце дня освободился и пришел в рабочий кабинет, то увидел лежащую на рабочем столе папку и только тут вспомнил про привезенную накануне девочку. Устало опустился в кресло за рабочим столом, отдыхая, немного посидел расслабленно, потом придвинул к себе и открыл почти пустую папку с солидным золотым тиснением «ДОЦМА» – Департамент Образования Центрального Сектора Мира Абсолюта. Со снимка во всю страницу на него смотрело знакомое детское личико. Девочка стала старше, изменилась, но, без сомнений, это была Даша, дочь Профессора, в доме которого он гостил два года тому назад, когда участвовал в семинаре на Острове Высших. Рассматривая снимок, он тревожно задавался вопросом: как из касты Высших она попала в элитную касту?
Встал, в смятении быстрым шагом прошелся по кабинету, потом бланк личной карточки девочки вынул из папки и вставил его в стоящий на отдельном столике проверочный аппарат служебных бланков. Согласно «Закону о запрете неконтролируемого перемещения лиц», бланки документов в каждой касте Мира Абсолюта имели внешне незаметные отличия, что исключало возможность подделки. Бланк карточки не совпал с контрольным. Он, незамедлительно, обязан был сообщить об этом в соответствующую инстанцию.
Не в состоянии собраться с мыслями, какое-то время, растеряно вышагивал по кабинету, натыкаясь на мебель. Наконец, овладел собой, по связи попросил старшего воспитателя корпуса «Малышка» позаботиться о новенькой и предупредил дежурного администратора школы, что уезжает по неотложным делам.
Явился в городскую квартиру, запер входную дверь, отключил видеосвязь. Не в состоянии чем-то заняться, сидел неподвижно в кресле, а в мозгу неотвязно билось: что случилось с Профессором и Марией? как поступить? что будет с девочкой, если он сообщит о ней? что будет с ним, если не сообщит?
На другой день вернулся в школу и, осознавая, что все само собой не уладится и срочно нужно на что-то решиться, но оттягивая принятие решения, с головой окунулся в дела.
* * *
Старший воспитатель блока «Малышка» или, как все – и дети, и взрослые, называли ее «старшая мамочка», сокрушенно рассматривала сидящую перед ней на детском стульчике девочку, а та упорно не поднимала глаз. Угрюмая, нелюдимая девочка, даже на собственное имя не откликается. И непричесанная. Над ухом прядь волос сколота неуместной на детской головке взрослой заколкой. И заколка-то эта не яркая и блестящая, по нынешней моде, а из какого-то матового металла. Со времени поступления девочки в школу никто не смог
