В законе говорилось также, что может быть подвергнут стерилизации и тот, кто страдает тяжелой формой алкоголизма.
Некоторые врачи возражали: еще неизвестно, действительно ли эти заболевания являются наследственными. Но особых протестов закон не вызвал. Многие сочли его справедливым, потому что он должен был помочь улучшить жизнь народа.
Вступившие в нацистскую партию ученые доказывали, что, если бы не был принят закон, полноценные немцы были бы поглощены морем неполноценных, которые размножаются с невиданной скоростью. Поэтому «душевнобольные и прочие неполноценные не имеют никакого права иметь детей».
Один психиатр поразил воображение своих сограждан исследованием генеалогического древа женщины, которая жила век назад и, как он утверждал, была «пьяницей, воровкой и бродягой»:
«Известны 843 потомка этой женщины. Обстоятельства жизни 709 из них изучены с достаточной степенью достоверности. Среди них незаконно рожденных – 106, проституток – 181, нищих – 142, проживающих в приюте для бедных – 64, преступников – 76, из них семеро убийц. Преступники из числа ее потомства провели в тюрьмах в общей сложности 116 лет. В пятом поколении почти все женщины были проститутками, а мужчины преступниками».
Черил быстро заметила, что авторы подобных статей постоянно цитируют друг друга, оперируя одними и теми же примерами. Но читателю, ознакомившемуся только с одной статьей, кажется, что суждения автора научно обоснованы.
Перелистывая небольшое досье Эдера, Черил с удивлением и отчаянием убеждалась, что стерилизацией занимались не садисты, а врачи, которые называли себя патриотами.
Серьезные ученые пытались предостеречь малограмотных коллег, вдохновленных идеями национал-социализма, отложных надежд, объясняя, что стерилизация никоим образом не способствует искоренению психических заболеваний. Опытные психиатры говорили, что девяносто процентов шизофреников рождается от практически здоровых родителей, но стерилизация казалась таким замечательным делом…
Вальтер Гросс, руководитель бюро нацистской партии по политике в области народонаселения и сохранения расы, заявил на партийном съезде в Нюрнберге: «Государство тратит свои средства на содержание душевнобольных, слабоумных и идиотов, в то время как для простого здорового сына народа едва находятся деньги! Для пьяниц и слабоумных строят настоящие дворцы! Немыслимые суммы тратятся на школы для слабоумных! Закон о предотвращении появления потомства с нездоровой наследственностью освободит нас от балласта существ, которые парализуют силы нашего народа».
Черил, конечно, не знала, в каком состоянии находились психиатрические учреждения в Германии в начале 30-х годов, но насчет «дворцов» для психических больных сильно сомневалась. Даже в богатой Америке пациенты подобных учреждений меньше всего могли надеяться на роскошь. Выступление партийного чиновника было чистой воды демагогией, но неосведомленному человеку все объясняло: вот почему мне живется
