на неё Нинка, таща по перрону Московского вокзала тяжеленую сумку.
– Учёный! Биолог! Охотовед! Фотохудожник! Да, он на тебе опыты ставить будет! Не слишком много для одного? Пусть бы сам приехал! Он тебя по частям в тайге закопает. Кирка! Не уезжай!
Уехала. И вот сидит Кира, голая, под его шёлковым халатом, на краешке дивана, прижав колени, друг к другу и сцепив кисти рук в замок.
– Ну, иди ко мне, Солнышко моё.
Ласково произнёс Евгений, подошёл и взял за руку, с трудом расцепив замок её побелевших пальцев.
– Ты, что? Боишься? Меня боишься? Ты ж жена моя. Мне тебя Богородица послала, я её просил послать мне мою вторую половинку. Кира, ты моя жена.
И она покорно пошла за ним. На дворе уже светило июньское солнце, жгло не по-Питерски, высокое, светлое небо над головой, в бело-розовых, причудливых облаках. Кира идёт по выложенной тёмно-серыми плитками дорожке, идёт как на заклание. Ей страшно. Вокруг зелёный, коротко постриженный газон, цветники, горки, выложенные камнями, чугунные, кованые фигурки животных. В глубине усадьбы, окружённой высоченным, зелёным забором стояла эта злополучная баня, из пихты, как говорил Евгений.
Он открыл дверь, сам впереди, её за руку, как маленькую девочку втащил в предбанник. Большая комната, по стенам диваны, длинный стол, телевизор в нише на стене, горка с бокалами и столовой посудой. На одной из стен, бревенчатой, развешены банные принадлежности. От разных веников и пучков трав исходит такой аромат, что кружится голова. В комнате полумрак, кондиционер нагнетает прохладу, на столе две красные свечи, букеты из каких-то дурманящих трав и цветов, звучит тихая, завораживающая музыка.
– Почему он так суетится? Чуть не бегом мечется от холодильника к столу? Что с ним?
Думает Кира, следя глазами за Евгением.
– Женя, ты мойся, а я потом, я жару плохо переношу.
Хриплым от волнения голосом, пытается Кира изменить стремительно надвигающееся на неё событие. Евгений налил в бокалы искрящееся в свете мерцающих свечей красное вино. Он встал на одно колено и протянул ей бокал.
– В тебе весь смысл моей жизни, дорогая моя. Не бойся. Я твой муж.
– Какой муж?
Стучал в её голове вопрос.
– Женя, ты торопишься! Давай не будем спешить.
– Ты, что, не понимаешь? Ты ко мне приехала! Ты моя!
Он кричал, его лицо покраснело, он еле сдерживал своё раздражение.
– Что она о себе возомнила? Приехала ко мне и что? Я буду ждать? Ну, нет, дорогуша, всё сейчас и произойдёт. Так как я хочу.
Его мысли были жестки, в них отсутствовал даже намёк на возможный компромисс. Он перешёл к действиям: быстро скинул с себя плавки и обнажённый стоял перед ней, спокойно и насмешливо глядя на неё.
– Я в парилку, жду тебя, давай быстрей раздевайся и заходи. Я буду тебя парить. Узнаешь, что такое Сибирская баня! У Киры всё поплыло перед глазами. Она попыталась открыть входную дверь, но та оказалась закрытой на ключ.
– Ну,
