который в полумраке кабинета казался пугающим. – Ты сейчас мне расскажешь, кто такой Лидер и почему ты на пару с Антоном Сергеевичем так его боишься. Я не люблю, когда из меня пытаются делать дуру и заставляют искать иголку в стогу сена. Если ты хочешь, чтобы я навела порядок в системе безопасности, ты мне сейчас все подробно расскажешь.
– Но уже почти полночь, Аня…
– Совсем недавно тебе это не мешало, Лекс. Так что наливай себе вина и достань мне черный шоколад. И чтобы не терять время, я очень внимательно тебя слушаю.
Глава 5
Уплывающее сознание несогласно с вынесенным ему вердиктом. Оно не хочет угасать и нарушать таким образом долг верности своему обладателю. Рикошетит эту слабость от боли и кровопотери в барабанные перепонки, где она разливается монотонным звоном, вбирает в себя те слабые капли адреналина, которые еще остались, чтобы разогнать непроглядную тьму, затуманившую глаза… Опаздывает.
Доли секунды, и земля уходит из-под ног. Словно в насмешку, теплый летний дождь не принес облегчения. Наоборот, размягчил грунт у краев свежевырытой ямы, из-за чего тот осыпался под ногами. Падение кажется замедленным, волна боли проносится по телу, взрываясь высоко в плече атомной бомбой. Мир вспыхивает яркими искрами обжигающего пламени и тут же застывает льдом, превращая конечности в лишенные нервов части тела. Холод проникает под кожу, потоки ливня заливают глаза, рот, заставляя сделать над собой последнее усилие, чтобы не захлебнуться. Откуда парализующая изморозь? Яму не могли вырыть настолько глубокой, чтобы грунт так обжег холодом. Ему хочется приподняться на руках и встать, но боль в плече настолько сильна, что не дает возможности шевелиться.
Циничный смех перекрывает шум дождя. Ему все-таки удается открыть глаза. В свете автомобильных ксеноновых фар он отчетливо видит, как потоки воды размывают кровавое пятно на его светлой рубашке. Оно не успевает зафиксироваться на стадии бледно-красного, кровь вытекает из раны с каждым ударом сердца, вновь насыщая багровым цветом место попадания пули. Что так развеселило этих тварей? Его падение в уготованную ему же могилу? На фоне всей безысходности происходящего смех казался тупым самовыражением перебравших пива подростков, в которых все еще бурлил повышенный тестостерон.
– Кончай с ним уже!
– Да что мы, в натуре, звери? Может, он хочет что-то сказать нам на прощание.
– Ты дебил?
– Да я в боевиках такое видел, красиво, гы…
– Ты еще молитву за упокой ему прочитай…
Сознание акцентируется на этих колких репликах, полных злобного превосходства. Стая выживших из ума даже не волков, нет – волчат, почувствовавших себя значимыми и бесценными в глазах пахана. У них своя охота. Акела промахнулся! Молочные клыки сейчас кажутся твердыми и неуязвимыми, веселый скулеж – злобным рыком, а получение регалий новых вожаков стаи – близким, как никогда прежде. Пройдет совсем немного времени,
