частично безработными, так как уже установили всех, кроме нескольких человек, и с большинством вступили в контакт.
Убеждать Кольберг умел. В этом деле он был специалистом.
– Который час? – спросил Мартин Бек.
– Десять минут восьмого.
– Кто-нибудь из них живет поблизости?
Кольберг углубился в свой блокнот.
– Ближе, чем ты думаешь, – заявил он. – На Норр Меларстранд, какой-то полковник в отставке с супругой.
– Кто у них был? Ты?
– Нет, Меландер. Сказал, достойные люди.
– И больше ничего?
– Нет.
Асфальт был влажный, блестящий и скользкий. Кольберг со злостью выругался, когда задние колеса занесло при круговом движении по Линдхагенсплан. Через три минуты они уже приехали.
Им открыла супруга полковника.
– Аксель, два господина из полиции, – крикнула она в направлении комнаты.
– Пусть войдут, – прогремел господин полковник. – Или ты думаешь, я выйду к ним в коридор?
Мартин Бек стряхнул дождевые капли со шляпы и проскользнул внутрь. Кольберг с показной тщательностью вытирал подошвы на коврике.
– Прекрасная погода для маневров, – загрохотал полковник. – Надеюсь, вы извините, если я не буду вставать.
На столике перед ним лежали костяшки домино, стояли пузатенький коньячный бокал и бутылка «Реми Мартен». В двух метрах дальше светился экран телевизора, по комнате разносились оглушительные звуки какого-то эпизода многосерийного мультфильма о повседневной жизни семейства Джетсонов[22], который и при нормальном звуке нелегко было вынести.
– Погода для маневров, ха-ха! Коньяк, господа? Лучшее лекарство.
– Я за рулем, – похоронным голосом произнес Кольберг, не сводя глаз с бутылки.
Прошло секунд десять, прежде чем в Мартине Беке победило чувство солидарности. Он вышел из оцепенения и отрицательно покачал головой.
– Говори ты, – пробормотал он Кольбергу.
– Ну? – зарычал полковник.
Мартин Бек ухитрился выдавить из себя улыбку и сделал оправдательный жест. Попытка вступить в разговор вывела бы из строя его голосовые связки минимум на неделю, в этом он не сомневался. Беседа продолжалась.
– Фотографии? Нет, мы уже не фотографируем. Я плохо вижу, а Аксель каждый раз забывает перевести кадр. Тот воспитанный юноша, который был здесь две недели назад, тоже нас об этом спрашивал. Очень милый молодой человек.
Мартин Бек и Кольберг быстро обменялись взглядами, причем не только потому, что удивились, как супруга полковника описала Меландера.
– Просто удивительно, – гремел полковник. – Майор Йенш… ах, да вы ведь не знаете, кто такой майор Йенш. Во время рейса мы сидели с ним и с его супругой за одним столом. Он офицер-интендант, прекрасный человек. Мы одного возраста, но неудачный
