там уже появился, – добавил он. – На одном из кадров, на заднем плане.
Просмотрев пленку еще раз, они убедились, что он был прав.
На дворе падал первый зимний снег. За окном кружились гигантские влажные снежинки, они падали на стекло, мгновенно таяли и стекали вниз. В желобах шумела вода, по карнизу стучали тяжелые капли.
Несмотря на дневное время, в кабинете было так темно, что Мартину Беку пришлось включить настольную лампу. Она бросала приятный, мягкий свет на письменный стол и открытую папку, лежащую на столешнице.
Мартин Бек смял последнюю сигарету, поднял пепельницу и сдул со стола пепел.
Он проголодался и жалел, что не пошел в столовую вместе с Кольбергом и Меландером.
С тех пор как они смотрели пленки Кафки, прошло десять дней, но они по-прежнему чего-то ждали. Как уже было раньше при расследовании этого дела, самый свежий след затерялся в джунглях вопросов, сомнений и неуверенности. Допросами теперь занимался исключительно Ольберг, а его коллеги энергично набросились на свою работу, но результат был ничтожным. Единственный результат заключался в том, что ничто не опровергало их версию, будто бы кто-то сел на пароход в Меме, Сёдерчёпинге или Норсхольме и ехал до самого Гётеборга. Ничто не противоречило тому, что этим пассажиром был мужчина нормального телосложения и ростом выше среднего, одетый в серый твидовый пиджак, серые габардиновые брюки, коричневые туфли и кепку. А также что у него был синий мопед марки «Монарк».
Рулевой, который дал самые важные показания, припоминал, что продавал билет человеку, похожему на мужчину с кинопленки. Но он не помнил, когда это было, и даже не был уверен, что это произошло в нынешнем году. Возможно, даже в прошлом сезоне. Тем не менее он смутно помнил, что у того мужчины, если, конечно, вообще речь идет о мужчине, который им нужен, был с собой мопед, а кроме того, возможно, еще удочки и прочие снасти, из чего следует, что он ехал на рыбалку.
Допрашивал его лично Ольберг и старался выжать все, что можно. Протокол этого допроса лежал в папке перед Мартином Беком.
Ольберг: Вы часто берете по пути палубных пассажиров?
Свидетель: Раньше это было чаще, но и теперь желающие находятся.
О.: Где они обычно садятся?
С.: Везде, где пароход причаливает или проходит шлюзы.
О.: На каком отрезке они садятся чаще всего?
С.: Они могут сесть где угодно. С нами часто ездят пешие туристы или велосипедисты из Муталы или Вадстены, которые хотят перебраться через озеро Веттерн.
О.: И все же?..
С.: Ну как вам сказать? Раньше мы брали туристов от Стокгольма до Укселёсунда и от Линчёпинга до Венерсборга. Но теперь уже этого не делаем.
О.: Почему?
С.: Нет мест. Пассажиры в каютах заплатили, к тому же приличную сумму. Так что они не захотят тесниться ради кучи мамаш с ревущими детьми, термосами и пакетами снеди.
О.: Имелась ли какая-нибудь причина, по которой пассажир не мог сесть в Сёдерчёпинге?
С.: Никакой. Сесть он мог где угодно. Например,
